Как отмечено авторами Концепции, государственной программой Российской Федерации «Юстиция», утвержденной постановлением Правительства Российской Федерации от 15.04.2014 № 312, предусмотрено решение таких задач, как регулирование рынка оказания квалифицированной юридической помощи (далее – рынок); обеспечение оказания квалифицированной юридической помощи адвокатами, в том числе бесплатно. В числе мер правового регулирования, необходимых для достижения указанных целей определено совершенствование нормативной правовой базы, в том числе путем принятия федерального закона, направленного на регулирование профессиональной юридической помощи в Российской Федерации, которым будут внесены необходимые изменения в Федеральный закон от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации».
Рассмотрев, возможные варианты упорядочения системы оказания профессиональной юридической помощи, авторы Концепции остановили свой выбора на объединении всех участников рынка на площадке модернизированной адвокатуры. С учетом того, что ведение дел в судах требует наивысшей квалификации юристов, в том числе с точки зрения рисков наступления для получателей юридических услуг процессуально оформленных негативных последствий деятельности их представителей, предлагается установить правило, в соответствии с которым с определенного момента правом судебного представительства будут наделены только лица, обладающие статусом адвоката, с учетом изъятий, предусмотренных Концепцией. Правом оказания юридических услуг на возмездной основе в целом в перспективе будут наделены только адвокаты и адвокатские образования.
При выборе указанного варианта авторы Концепции руководствовались, в том числе следующими соображениями. На сегодняшний день только адвокатская деятельность обладает установленными Федеральным законом от 31.05.2002 № 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" (далее – «Закон») и Кодексом профессиональной этики адвоката едиными требованиями к претендентам на допуск к оказанию квалифицированной юридической помощи, нормами и этическими правилами осуществления такой деятельности, механизмами дисциплинарной ответственности. Кроме того, адвокатура обеспечена механизмами привлечения адвокатов
к дисциплинарной ответственности и прекращения статуса при нарушении законодательства об адвокатской деятельности, в том числе по жалобам доверителей.
Строгие меры дисциплинарной ответственности за нарушение норм законодательства об адвокатской деятельности, а также положений актов, регулирующих правила поведения адвокатов, предусмотрены во многих государствах. Несмотря на имеющиеся различия в порядках и условиях применения дисциплинарных взысканий, основной их целью является поддержание высокого качества оказания юридических услуг лицами, получившими статус адвоката, а равно исключение из адвокатуры лиц, деятельность которых не соответствует профессиональным и этическим стандартам и создает риски нарушения прав доверителей.
Говоря о текущем состоянии российской адвокатуры, авторы Концепции приводят следующие данные о допускаемых адвокатами нарушениях. Распространены случаи оказания адвокатами юридической помощи, не соответствующей требованиям законодательства об адвокатской деятельности и Кодекса профессиональной этики адвоката. Только Минюстом России и его территориальными органами в 2013 году была рассмотрена 1691 жалоба на действия (бездействие) адвокатов, в 2014 – 1411, в 2015 – 1516, в 2016 – 1633, за первое полугодие 2017 – 776. Квалификационными комиссиями адвокатских палат субъектов Российской Федерации в 2013 году было рассмотрено 4638 дисциплинарных производств, по результатам которых вынесено 2719 решений о наличии в действиях (бездействии) адвокатов нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и Кодекса, в 2014 году указанное соотношение составило – 4738/2798, в 2015 году – 4894/2942, в 2016 году – 5236/3245, в первом полугодии 2017 года – 2433/1428. Основное число жалоб, поступающих в Министерство юстиции Российской Федерации, касается недобросовестного исполнения адвокатами своих обязанностей перед клиентами, несоблюдения норм профессиональной этики, нарушения положений Кодекса, неисполнения соглашений об оказании юридической помощи, игнорирования ограничений, предписанных Законом об адвокатуре.
Анализ соответствующих правоприменительных актов необходим, на наш взгляд, для того, чтобы определить, как скажется на независимости адвоката возможная реализация Концепции в свете уже имеющейся практики привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности. В условиях «адвокатской монополии» прекращение статуса адвоката приобретает особое значение: нарушения положений Закона или Кодекса профессиональной этики адвоката могут привести к фактическому «запрету на профессию». Особый интерес в этой связи представляет толкование судами положений Кодекса профессиональной этики адвоката. Как известно, в 2018 году адвокат И.Трунов обратился в Европейский Суд по правам человека после отказа российских судов отменить действие Кодекса профессиональной деятельности адвоката. В жалобе адвокат указывает на нарушение российскими судами таких положений Европейской конвенции, как «Право на справедливое судебное разбирательство», «Право на уважение частной и семейной жизни», «Свобода выражения мнения». По мнению подателя жалобы, после внесения ряда поправок в Кодекс о профессиональной деятельности адвоката документ «позволил привлекать к ответственности адвокатов за действия, не связанные с профессиональными обязанностями».
При подготовке настоящего заключения не ставилась задача подготовить обзор всей практики применения судами соответствующих положений Кодекса профессиональной этики адвоката и ст. 17 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации". Усилия были направлены на систематизацию и анализ практики Верховного Суда Российской Федерации и судов общей юрисдикции апелляционной и кассационной инстанций за последние семь лет. Приведенные примеры правоприменительных актов демонстрируют подходы судебной практики к вопросам порядка рассмотрения споров об обжаловании примененной меры дисциплинарного взыскания, оснований привлечения адвокатов к дисциплинарной ответственности. Особое внимание уделено сформулированным Конституционным Судом Российской Федерации позициям относительно конституционно-правового смысла указанных положений Закона, а также практике Европейского Суда по правам человека относительно критериев соответствия прекращения статуса адвоката заявителя серьезности проступка, с учетом возможности применения к адвокату альтернативных мер дисциплинарной ответственности.
Конституционность правовых норм, регулирующих вопросы прекращения статуса адвоката
Подпункты 2 и 3 пункта 2 статьи 17 Федерального закона от 31 мая 2002 года № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», регулирующие вопросы прекращения статуса адвоката, были оспорены в Конституционном Суде РФ на предмет соответствия частям 1 и 2 статьи 19 Конституции РФ. Конституционный Суд РФ (определение от 11.05.2012 № 838-О) не нашел оснований для принятия жалобы к рассмотрению, учитывая правовую позицию, ранее сформулированную Конституционным Судом РФ в постановлении от 23 декабря 1999 года № 18-П, согласно которой адвокаты, осуществляют деятельность, имеющую публично-правовой характер, реализуя тем самым гарантии права каждого на получение квалифицированной юридической помощи, как это вытекает из статей 45 (часть 1) и 48 (часть 1) Конституции РФ. Наделение адвокатов публичными функциями обусловливает необходимость организации эффективного контроля за их деятельностью с учетом того, что адвокатура как институт гражданского общества не входит в систему органов государственной власти и органов местного самоуправления. В связи с этим Конституционный Суд РФ пришел к выводу, что наделение адвокатских палат правом прекращать статус адвоката за виновное неисполнение или ненадлежащее исполнение возложенных на него обязанностей - при том что решение совета адвокатской палаты о прекращении статуса адвоката может быть обжаловано в судебном порядке, конституционные права заявителя не нарушает. Предусмотренный Федеральным законом «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» порядок приобретения лицом статуса адвоката, в том числе в случае, когда ранее к данному лицу применялась мера дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката только путем подачи им заявления о присвоении статуса адвоката и сдачи квалификационного экзамена, по мнению Конституционного Суда РФ, не может рассматриваться как нарушающий конституционные права заявителя, поскольку отсутствуют доказательства отказа заявителю в допуске к квалификационному экзамену как лицу, привлеченному к дисциплинарной ответственности и бессрочно лишенному права на приобретение статуса адвоката, и что такой отказ был признан судом законным.
В определении от 25 января 2012 г. № 124-О-О Конституционный Суд РФ указал, что пункты 3 и 4 статьи 17 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», будучи направленными в том числе на незамедлительное исключение из числа адвокатов лиц, не отвечающих предъявляемым к ним требованиям, выступают гарантией конституционного права граждан на квалифицированную юридическую помощь, и не препятствуют лицу, статус адвоката которого прекращен, в судебной защите своих прав, нарушенных решением совета адвокатской палаты о прекращении статуса адвоката. Отсутствие в пункте 5 статьи 17 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» указания на конкретный порядок обжалования решений совета адвокатской палаты не препятствует обжалованию таких решений в суд в соответствии с порядком, установленным гражданским процессуальным законодательством. Таким образом, правовые положения, регламентирующие вопросы прекращения правового статуса адвоката, в системе правового регулирования направлены на обеспечение закрепленного ч. 1 ст. 48 Конституции РФ права на получение квалифицированной юридической помощи путем создания механизма необходимого контроля за деятельностью оказывающих ее адвокатов, в связи с чем не могут рассматриваться как ограничивающие конституционные права граждан, в том числе – имеющих статус адвоката.
Полномочия органов Министерства юстиции по контролю и надзору в сфере адвокатуры
Управления Министерства юстиции Российской Федерации по субъекту (субъектам) Российской Федерации (далее – Управление), наделены полномочиями по контролю и надзору в сфере адвокатуры. Подпунктом 41 пункта 6 Положения об Управлении, утвержденного приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 3 марта 2014 г. № 26 Управлению предоставлено полномочие вносить представление о прекращении статуса адвоката и представление о возбуждении дисциплинарного производства в адвокатскую палату субъекта Российской Федерации.
Верховный Суд РФ в решении от 18 января 2017 г. № АКПИ17-945 указал, что данное полномочие Управления согласуется с требованиями Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», приведенными в п. 6 и 7 ст. 17, согласно которым территориальный орган юстиции, располагающий сведениями об обстоятельствах, являющихся основаниями для прекращения статуса адвоката, направляет представление о прекращении статуса адвоката в адвокатскую палату, а также вносит представление о возбуждении дисциплинарного производства. Верховный Суд РФ отметил, что полномочиями на проведение проверок деятельности адвокатов по вопросам, связанным с соблюдением законодательства об адвокатуре, а также по осуществлению иных форм и мероприятий государственного контроля (надзора) в целях предупреждения нарушений адвокатами обязательных требований законодательства в сфере адвокатуры, Минюст России не наделен. Такие полномочия предоставлены квалификационной комиссии и Совету адвокатской палаты, членом которой является адвокат.
В то же время, Московский городской суд не усмотрел превышения полномочий в действиях заместителя начальника Управления, направившего в Совет Палаты представление о пересмотре решения Совета по дисциплинарному производству в отношении адвоката, которое Совет Палаты удовлетворил, отменил ранее принятое решение по дисциплинарному производству в отношении адвоката, направив дисциплинарное производство в квалификационную комиссию для дачи нового заключения (определение Московского городского суда от 18 июня 2012 г. по делу № 11-9971). Как представляется, такая позиция основана на пункте 3 Положения, устанавливающего в качестве одной из основных его задач осуществление контроля и надзора в сфере адвокатуры, хотя с точки зрения перечня полномочий Управления, закрепленного пунктом 6 Положения, соответствующее толкование может быть оценено как расширительное.
При этом в судебной практике существует позиция, согласно которой положения п. 6 и 7 ст. 17Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» не определяют порядок проверки органом юстиции сообщения о допущенных адвокатом нарушениях, а лишь закрепляют право на внесение представления в случае поступления сведений об обстоятельствах, являющихся основаниями для прекращения статуса адвоката. При этом даже поступившая впоследствии из того же источника информация об отсутствии оснований для привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности не может быть принята во внимание, если на момент ее поступления представление о прекращении статуса адвоката уже было направлено в адвокатскую палату, а все вопросы, связанные с рассмотрением представления, подлежат рассмотрению исключительно в рамках дисциплинарного производства (апелляционное определение Тульского областного суда от 19 июля 2012 г. по делу № 33-1995).
Основания для прекращения статуса адвоката и применения к адвокатам иных мер дисциплинарного характера
Основания для прекращения статуса адвоката определены статьей 17 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», которая устанавливает перечень безусловных оснований для прекращения статуса адвоката (ч.1 ст. 17), а также основания, по которым статус адвоката может быть прекращен по решению совета адвокатской палаты на основании заключения квалификационной комиссии (ч.2 ст. 17). Лицо, статус адвоката которого прекращен, не вправе осуществлять адвокатскую деятельность, а также занимать выборные должности в органах адвокатской палаты или Федеральной палаты адвокатов.
Самостоятельным безусловным основанием для прекращения статуса адвоката является его прекращение в связи со вступлением в законную силу приговора суда о признании адвоката виновным в совершении умышленного преступления (подп. 4 п. 1 ст. 17 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»).
С учетом этого оснований для назначения лицу, осужденному за совершение умышленного преступления, в соответствии со статьей 47 УК РФ дополнительного наказания в виде лишения права заниматься адвокатской деятельностью не имеется, так как факт осуждения за совершение умышленного преступления сам по себе является основанием для прекращения статуса адвоката (апелляционное определение Московского городского суда от 22 декабря 2015 г. по делу № 10-14859/15).
В то же время, в случае, когда единственным основанием для прекращения статуса адвоката являлось его привлечение к уголовной ответственности на основании приговора суда РФ, но в последующем вступившим в законную силу судебным актом с адвоката была снята судимость, и в силу статьи 86 УК РФ все правовые последствия, связанные с судимостью, были аннулированы, наличие вступившего в законную силу приговора суда не может являться основанием для прекращения статуса адвоката (апелляционное определение Московского городского суда от 12 октября 2016 г. по делу № 33-40717).
При этом положения подп. 4 п. 1 ст. 17 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» не подлежат расширительному толкованию, в связи с чем не имеется оснований для прекращения статуса адвоката по указанному основанию прекращения производства по возбужденному в отношении него уголовному делу по нереабилитирующим основаниям, например, в связи с примирением с потерпевшим (апелляционное определение Липецкого областного суда от 24 августа 2011 г. по делу № 33-2435/2011)
Одним из наиболее распространенных оснований для прекращения статуса адвоката является неисполнение или ненадлежащее исполнение адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем (п. 1 ч. 2 ст. 17 Закона). Как правило, адвокаты привлекаются к дисциплинарной ответственности в связи с неисполнением обязанности, возложенной на них п. 1 ч. 1 ст. 7 Закона и п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката – честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами. В качестве такого рода нарушения практика рассматривает различные формы недобросовестного поведения адвокатов, в том числе следующие:
- устранение от защиты доверителя в нарушение установленной УПК РФ процедуры отказа от защитника, неявка без уважительных причин в судебное заседание, невозвращение полученных документов, необходимых доверителю для защиты его прав и законных интересов (апелляционное определение Рязанского областного суда от 30 марта 2011 г. № 33-563).
- отказ клиенту в расторжении соглашения об оказании юридической помощи адвокатом, не исполнившим поручение в полном объеме, который не только не определил размер неотработанного вознаграждения и не предпринял мер по его возврату, но и, напротив, направил доверителю требование о выплате дополнительного вознаграждения (апелляционное определение Московского городского суда от 16 марта 2018 г. по делу № 33-11479/18).
- безосновательный отказ от исполнения в полном объеме поручения, требование увеличить размер вознаграждения, не выдача клиенту квитанции, подтверждающей внесение им денежных средств в качестве вознаграждения адвокату (апелляционное определение Московского городского суда от 30 января 2017 г. по делу № 33-3746/2017), отказ от защиты после принятия поручения на защиту по уголовному делу (апелляционное определение Волгоградского областного суда от 24 ноября 2016 г. по делу № 33-15171/2016).
- неисполнение адвокатом профессиональных обязанностей перед доверителем, выразившемся в том, что адвокат не принял возможных мер к получению информации о назначении судебных заседаний по гражданскому делу, в то время как обязанность по активной защите адвокатом прав, свобод и интересов доверителя, подразумевает самостоятельное получение адвокатом всей возможной информации, необходимой для защиты доверителя (апелляционное определение Московского городского суда от 6 ноября 2015 г. по делу № 33-40695/2015).
- оказание адвокатом юридической помощи без заключения соглашения и получение за нее оплаты рассматривается как ненадлежащее исполнение им своих обязанностей перед доверителем и представляет собой нарушение пп. 1, 4 п. 1 ст. 7, п. 1 ст. 25 Закона РФ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ", а также п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката и влечет прекращение статуса адвоката (определение Московского городского суда от 2 марта 2012 г. № 4г/3-1078/12, апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 12 сентября 2013 г. № 33-13773/2013). В отдельных случаях недобросовестное поведение адвоката в дальнейшем усугубляется отказом от признания отношений с доверителем со ссылкой на отсутствие соглашения и отрицанием факта оказания юридической помощи, что лишает доверителя предъявить претензии относительно ее качества (апелляционное определение Курского областного суда от 4 декабря 2014 г. по делу № 33-3237-2014г.).
Самостоятельным основанием для прекращения статуса адвоката является нарушение адвокатом норм Кодекса профессиональной этики адвоката (п. 1 ч. 2 ст. 17 Закона). Одним из наиболее распространенных нарушений такого рода можно признать невыполнение требований п. 2 ст. 5 Кодекса профессиональной этики адвоката, согласно которому адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия к нему или к адвокатуре, примером чего могут служить следующие нарушения:
- неуважение к суду и иным участникам процесса, выразившееся в том, что адвокат покинул зал судебного заседания без разрешения председательствующего, что повлекло срыв судебного разбирательства, что оценивается как нарушение статей 8 и 12 Кодекса профессиональной этики адвоката (апелляционное определение Тюменского областного суда от 25 февраля 2013 г. по делу № 33-938/2013).
- составление при отсутствии к тому законных полномочий жалобы от имени несовершеннолетней потерпевшей, подписанной ей при отсутствии законных представителей или представителей органов опеки попечительства в ходе представления интересов подсудимого (апелляционное определение Верховного Суда Республики Саха (Якутия) от 28 июня 2017 г. по делу № 33-2377/2017).
- принятие адвокатом в свою собственность имущества своего доверителя в порядке наследования по завещанию, если при жизни наследодателя данному адвокату было достоверно известно о наличии правопритязаний на указанное имущество его наследников по закону, и последующее демонстративное отстаивание прав на наследство признается нарушением запрета, установленного п. п. 1 и 8 ч. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, действиями, формирующими стойкое негативное отношение к адвокату у наследников доверителя и причиняющими значительный вред авторитету адвокатуре в целом (апелляционное определение Самарского областного суда от 14 ноября 2017 г. по делу № 33-14518)
- принятие адвокатом поручения на представление в суде интересов лица, которые являются противоположными интересам прежнего доверителя, участие адвоката в судебных разбирательствах, где он представлял интересы иного лица против бывшего доверителя, несмотря на очевидный конфликт их интересов что является основанием для прекращения статуса адвоката (апелляционное определение Московского городского суда от 30 января 2017 г. по делу № 33-3746/2017, апелляционное определение Московского городского суда от 16 января 2015 г. по делу № 33-0929).
- заключение договора об оказании квалификационной юридической помощи неопределенному кругу лиц с лицом, являющимся не имеющим полномочий, посредником между адвокатом и «заинтересованными лицами» (апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 6 октября 2015 г. № 33-15260/2015).
- направление адвокатом очевидно противоречащих закону запросов о предоставлении сведений, составляющих врачебную тайну, обращение в следственные органы с заведомо необоснованным заявлением о привлечении лица к уголовной ответственности (определение Калужского областного суда от 26 августа 2013 г. по делу № 33-2274/2013).
Также адвокатами нередко допускаются нарушения отдельных положений статьи 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, устанавливающие запреты при осуществлении адвокатской деятельности:
- оказание юридической помощи по назначению органов дознания, следствия или суда в нарушение порядка установленного Советом адвокатской палаты субъекта РФ, что является нарушением пп. 9 ч. 1 ст. 9 Кодекса, подп. 3 п. 2 ст. 17 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 6 октября 2015 г. № 33-15260/2015, апелляционное определение Орловского областного суда от 19 июня 2012 г. по делу № 33-1041, кассационное определение Орловского областного суда от 30 ноября 2011 г. по делу № 33-1760, определение Верховного Суда Республики Коми от 6 февраля 2012 г. по делу № 33-537/2012, апелляционное определение Челябинского областного суда от 30 мая 2017 г. по делу № 11-6606/2017, апелляционное определение Челябинского областного суда от 9 сентября 2014 г. по делу № 11-9450/2014).
- оказание юридических услуг путем участия в деятельности коммерческой организации, оказывающей юридические услуг, т.е. вне рамок адвокатской деятельности, что является недопустимым в силу п. 3 ст. 9 Кодекса (апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 12 сентября 2013 г. № 33-13773/2013), а также совмещение адвокатской деятельности с работой в качестве генерального директора коммерческого предприятия, что является нарушением п. 4 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката (кассационное определение Белгородского областного суда от 10 марта 2011 г. по делу № 33-673).
Обращают суды внимание и не необходимость соблюдения иных положений Кодекса, например, ст. 14, согласно которой при использовании права на отпуск (отдых) адвокат должен принять меры к обеспечению законных прав и интересов доверителя (апелляционное определение Московского городского суда от 6 ноября 2015 г. по делу № 33-40695/2015).
При этом на практике одни и те же нарушения зачастую одновременно рассматриваются и как неисполнение или ненадлежащее исполнение адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем, и как нарушение адвокатом норм Кодекса профессиональной этики адвоката. (апелляционное определение Московского городского суда от 30 января 2017 г. по делу № 33-3746/2017, апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 12 сентября 2013 г. № 33-13773/2013).
Становятся основанием для применения мер дисциплинарной ответственности, в том числе – прекращения статуса адвоката и иные существенные нарушения Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», которые оцениваются как поведение, несовместимое со статусом адвоката. К их числу можно отнести:
- несоблюдение требований п. 6 ст. 25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», согласно которому вознаграждение, выплачиваемое адвокату доверителем, подлежит обязательному внесению в кассу соответствующего адвокатского образования либо перечислению на расчетный счет адвокатского образования в порядке и сроки, которые предусмотрены соглашением (кассационное определение Санкт-Петербургского городского суда от 6 марта 2012 г. № 33-3357/2012, апелляционное определение Челябинского областного суда от 30 мая 2017 г. по делу № 11-6606/2017)
- осуществление адвокатской деятельности в период приостановления статуса адвоката в нарушение требований пункта 3.1. статьи 16 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», что в силу подп. 6 п. 1 ст. 17 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» является нарушением, за совершение которого в обязательном порядке применяется такое наказание, как прекращение статуса адвоката, без учета иных сведений о личности адвоката и обстоятельств совершения проступка (апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 13 августа 2014 г. № 33-12369/2014).
- неисполнение обязанности по оплате взносов на содержание адвокатской палаты в нарушение подп. 5 п. 1 ст. 7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», согласно которым адвокат обязан ежемесячно отчислять за счет получаемого вознаграждения средства на общие нужды адвокатской палаты в порядке и в размерах, которые определяются собранием (конференцией) адвокатов адвокатской палаты соответствующего субъекта Российской Федерации (апелляционное определение Свердловского областного суда от 2 сентября 2015 г. по делу № 33-12821/2015, апелляционное определение Тверского областного суда от 24 июля 2014 г. по делу № 33-2232). При этом последующее погашение задолженности по обязательным отчислениям не является основанием для последующей отмены принятого решения о прекращении статуса адвоката в судебном порядке (апелляционное определение Суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 10 марта 2016 года № 33-1388/2016).
- представление ордера, подписанного бывшим председателем коллегии адвокатов, который на момент выдачи ордера не работал, не соответствующего форме, утвержденной Положением, принятым Конференцией адвокатов субъекта РФ, и который адвокату не выдавался, что признано нарушением ст. 6, 7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» (апелляционное определение Тульского областного суда от 12 января 2012 г. по делу № 33-94).
- не прекращение статуса адвоката по его заявлению при поступлении на муниципальную службу в порядке пп. 1 п. 1 ст. 17 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», что свидетельствует о нарушении адвокатом требований ст. 2 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», Кодекса профессиональной этики адвоката. При этом указанные обстоятельства не являются основанием для приостановления статуса адвоката в связи с его неспособностью исполнять профессиональные обязанности в смысле пп. 2 п. 1 ст. 16 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», поскольку данная норма распространяется исключительно на обстоятельства, не зависящие от воли адвоката, объективно препятствующие исполнению профессиональных обязанностей (апелляционное определение Владимирского областного суда от 30 августа 2012 г. по делу № 33-2625/2012).
Серьезным нарушением Кодекса профессиональной этики адвоката является неисполнение им обязанности по хранению адвокатской тайны (ст. 6 Кодекса), которой признаются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю, а начальным моментом возникновения обязанности адвоката сохранять тайну является получение информации во время обсуждения вопроса о возможности ведения дела, то есть до принятия поручения на ведение дела и до заключения соглашения. Соответствующее нарушение может являться основанием для прекращения статуса адвоката. В то же время, когда информация могла быть получена лицом, имеющим статус адвоката, из других источников, при этом не доказано, что такие сведения могли быть получены им исключительно в связи с оказанием юридической помощи, факт разглашения адвокатской тайны не может считаться установленным и быть положенным в основу решения о применении к адвокату мер дисциплинарной ответственности (апелляционное определение Московского городского суда от 4 мая 2012 г. по делу № 11-4537)
Может послужить основанием для прекращения статуса адвоката и такое нарушение, как заключение соглашения об оказании юридической помощи, не соответствующего требованиям ст. 25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», например по уголовным делам не определены предмет поручения, то, по какому уголовному делу было принято поручение, номер дела, по обвинению кого, в совершении каких преступлений, а по гражданским делам – не указано, какие консультации и по какому поводу должны быть оказаны в совокупности с иными допущенными адвокатом нарушениями (апелляционное определение Волгоградского областного суда от 24 ноября 2016 г. по делу № 33-15171/2016).
Нарушения подобного рода, как правило, становятся основанием для прекращения статуса адвоката. В то же время, в случаях, когда совершенный проступок не предполагает прекращение статуса адвоката в качестве единственно возможной санкции за его совершение, при применении мер дисциплинарной ответственности должна учитываться тяжесть совершенного проступка, как того требует пункт 4 статьи 18 Кодекса профессиональной этики адвоката.
При этом право выбора конкретного вида дисциплинарной ответственности принадлежит органу, осуществляющему дисциплинарное производство (апелляционное определение Курского областного суда от 4 декабря 2014 г. по делу № 33-3237-2014г., апелляционное определение Тверского областного суда от 24 июля 2014 г. по делу № 33-2232, апелляционное определение Владимирского областного суда от 30 августа 2012 г. по делу № 33-2625/2012). Суд не вправе вмешиваться в данную деятельность и предопределять вид дисциплинарной ответственности, подлежащей применению в отношении конкретного адвоката, за совершение конкретного дисциплинарного проступка, за исключением случаев, когда имеет место несоразмерность тяжести проступка дисциплинарному наказанию, ввиду его чрезмерной суровости (апелляционное определение Челябинского областного суда от 9 сентября 2014 г. по делу № 11-9450/2014).
Даже за существенное нарушение, выразившееся в том, что адвокат не известил заявительницу об одностороннем отказе от исполнения соглашения, о назначении судебного заседания и не выдал заявительнице квитанции в получении денежных средств в качестве вознаграждения Совет Палаты может ограничиться мерой дисциплинарной ответственности в виде предупреждения (апелляционное определение Московского городского суда от 20 июля 2017 г. по делу № 33-28359/2017).
Как правило, меры дисциплинарной ответственности в виде предупреждения применяются в связи с не имеющими грубого характера нарушениями, например участие лица в качестве адвоката в судебных заседаниях в форменном обмундировании прокурорского работника (при наличии права на ношение соответствующей формы), что расценено как нарушение требований п. 2 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката, согласно которому при осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан придерживаться стиля одежды, соответствующих деловому общению, и, согласно заключению квалификационной комиссии вводит в заблуждение участников судебного процесса относительно его профессиональной принадлежности и, не исключено, оказывает на них психологическое давление (апелляционное определение Ростовского областного суда от 22 ноября 2017 г. по делу № 33-19659/2017)
Решение Совета Палаты о прекращении полномочий адвоката может быть признано незаконным в судебном порядке по различным основаниям:
- если избранная мера ответственности не соответствовала тяжести совершенного проступка, например, Советом Палаты не указаны конкретные обстоятельства, свидетельствующие о тяжести совершенного проступка, соразмерности его назначенному наказанию, а также причины, по которым адвокату не представилось возможным назначить наказание в виде замечания либо предупреждения (апелляционное определение Суда Ненецкого автономного округа от 16 октября 2012 г. по делу № 33-148/2012г);
- не доказаны обстоятельства, свидетельствующие о нарушении адвокатом Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившемся в склонении доверителя к даче признательных показаний при осуществлении защиты по назначению (апелляционное определение Суд Ямало-Ненецкого автономного округа от 30 марта 2015 г. по делу № 33-819/2015).
- допущено неправильное применение положений Кодекса профессиональной этики адвоката (например, при рассмотрении вопроса о неоднократности совершенных адвокатом проступков не принят во внимание п. 1 ст. 26 Кодекса, согласно которому, если в течение года со дня наложения дисциплинарного взыскания адвокат не будет подвергнут новому дисциплинарному взысканию, он считается не имеющим дисциплинарного взыскания) (апелляционное определение Свердловского областного суда от 2 сентября 2015 г. по делу № 33-12821/2015),
- существенным образом нарушен установленный ст. 24 Кодекса порядок дисциплинарного производства (адвокат не надлежащим образом извещен о дисциплинарном производстве, в силу чего лишен права изложить свои доводы относительно заключения квалификационной комиссии, высказаться по существу предлагаемых в отношении него мер дисциплинарной ответственности) (кассационное определение Суда Ненецкого автономного округа от 17 января 2012 г. по делу № 33-05/2012).
- отсутствие необходимо кворума, составляющего не менее двух третей членов квалификационной комиссии (п. 5 ст. 33 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации») на заседании квалификационной комиссии при утверждении заключения о неисполнении или ненадлежащем исполнении адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем, нарушении адвокатом норм кодекса профессиональной этики адвоката является существенным нарушением процедуры привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности и само по себе может служить основанием для отмены ранее принятых судебных актов по делу об оспаривании решения о прекращении статуса адвоката (постановление Президиума Забайкальского краевого суда от 15 июня 2017 г. № 44Г-34/2017)
Применение к адвокатам мер дисциплинарного характера за критические высказывания
Одной из актуальных проблем при применении правовых норм о привлечении адвокатов к дисциплинарной ответственности является вопрос о допустимости их применения за различного рода критические высказывания, направленные в адрес адвокатского сообщества, правоохранительной системы, институтов судебной власти. Такие высказывания могут расцениваться как нарушающие п. 2 ст. 8, п. 4 ст. 9, пп. 1 п. 2 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката. В то же время, результаты судебного оспаривания адвокатами примененных к ним по соответствующим основаниям мер дисциплинарного характера свидетельствуют о том, что, даже с учетом указанных положений Кодекса, ограничение свободы выражения своего мнения адвокатами может производиться только при наличии действительно веских оснований
В постановлении от 03.02.2011 по делу «Игорь Кабанов против Российской Федерации» Европейский Суд по правам человека установил, что заявитель был привлечен к дисциплинарной ответственности за поведение, выражающее недостаточное уважение к судьям, выразившееся в грубых по форме комментариях. В то же время, учитывая, что данные высказывания касались способа, которым судьи рассматривали дело, где он принимал участие в качестве адвоката, Европейский Суд счел, что применение к лицу санкции в виде лишения статуса адвоката не обеспечивало справедливое равновесие между необходимостью обеспечения авторитета правосудия и защитой свободы выражения мнения заявителя, действующего в качестве адвоката, было несоразмерно суровым для заявителя и могло оказать сдерживающий эффект на осуществление адвокатами своих обязанностей в качестве защитников, что расценено как нарушение статьи 10 Европейской Конвенции
Привлечение адвоката к ответственности в виде прекращения статуса адвоката за высказывания в адрес Президента Адвокатской палаты, оцененных как наносящие ущерб авторитету адвокатуры и подрывающие к нему общественное доверие, признано судом незаконным с учетом того, что адвокатом не было допущено каких-либо оскорбительных и (или) унизительных высказываний, выходящих за пределы допустимой критики в отношении публичного лица, а примененные им речевые обороты являются способом эмоционально окрашенной подачи взглядов и суждений, а доказательств того, что эти суждения негативным образом повлияли на адвокатское сообщество, не представлено. Соответствующий подход основан на гарантированной каждому ч. 1 ст. 29 Конституции РФ свободе мысли и слова, а также на положениях статьи 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (апелляционное определение Московского городского суда от 30 марта 2017 г. по делу № 33-12331/2017).
В то же время, указанные положения Конституции и Европейской Конвенции не дают адвокату права выражать свое мнение в явно некорректной, неприличной форме, допуская выражения, которые противоречат принятой в обществе манере общения между людьми, а тем более, форме общения адвоката, оскорбляющие и унижающие не только человеческое достоинство, но и умаляющие авторитет судьи, судей и судебной системы и адвокатского сообщества. Поведение адвоката, допускающего в тексте процессуальных документов подобного рода высказывания расцениваются как нарушение п. п. 1, 2 ст. 4 Кодекса профессиональной этики адвоката и могут служить основанием для прекращения его статуса (апелляционное определение Тульского областного суда от 12 января 2012 г. по делу № 33-94).
Порядок применения мер дисциплинарного характера и оспаривания их применения
Перечень поводов для возбуждения в отношении адвоката дисциплинарного производства зафиксирован в ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката. В то же время, в силу п. 5 ст. 20 Кодекса, не могут являться допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства жалобы и обращения других адвокатов или органов адвокатских образований, возникшие из отношений по созданию и функционированию этих образований. Такие споры подлежит рассмотрению в ином порядке, а именно в судебном порядке путем предъявления исковых требований (апелляционное определение Московского городского суда от 18 июня 2012 г. по делу № 11-9971).
Ст. 17 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» строго урегулирован порядок прекращения статуса адвоката, который может быть прекращен по решению совета адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, в региональный реестр которого внесены сведения об адвокате, на основании заключения квалификационной комиссии. Возможность решения вопроса о прекращении статуса адвоката судом не предусмотрена законом, соответственно прекращение статуса адвоката не относится к компетенции суда (апелляционное определение Московского городского суда от 8 сентября 2015 г. по делу № 33-32354). В то же время законодательством не установлено каких-либо запретов на пересмотр ранее принятых Советом Палаты решений о применении в отношении адвоката мер дисциплинарной ответственности (апелляционное определение Московского городского суда от 18 июня 2012 г. по делу № 11-9971).
Согласно п. 5 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката, меры дисциплинарной ответственности могут быть применены к адвокату не позднее шести месяцев со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни адвоката, нахождения его в отпуске. При этом меры дисциплинарной ответственности могут быть применены к адвокату, если с момента совершения им нарушения прошло не более двух лет, а при длящемся нарушении - с момента его прекращения (пресечения). Истечение сроков применения мер дисциплинарной ответственности является обстоятельством, исключающим возможность дисциплинарного производства (пп. 3 п. 3 ст. 21 Кодекса).
Днем обнаружения проступка считается день, когда в адвокатскую палату поступили сведения, указывающие на наличие в действиях (бездействии) адвоката признаков нарушения. В случае поступления нескольких жалоб, касающихся разных фактов, установленный в п. 5 ст. 18 Кодекса срок применения мер дисциплинарной ответственности должен рассчитываться для каждой жалобы самостоятельно (апелляционное определение Московского городского суда от 30 марта 2017 г. по делу № 33-12331/2017). Днем совершения нарушения является дата, когда адвокатом было совершено действие, явившееся основанием для возбуждения дисциплинарного производства, например - следственное действие, в ходе которого допущено предполагаемое нарушение Кодекса профессиональной этики адвоката. Сроки привлечения к ответственности имеют пресекательный характер (апелляционное определение Суд Ямало-Ненецкого автономного округа от 30 марта 2015 г. по делу № 33-819/2015).
Согласно п. 5 ст. 17 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» решение совета адвокатской палаты, принятое по основаниям, предусмотренным п. 1 и 2 ст. 17, может быть обжаловано в суд. Действующая редакция п. 2 ст. 25 Кодекса профессиональной этики адвоката устанавливает, что решение Совета адвокатской палаты о прекращении статуса адвоката может быть обжаловано в суд в связи с нарушением процедуры его принятия лицом, привлеченным к дисциплинарной ответственности, в месячный срок со дня, когда ему стало известно или оно должно было узнать о состоявшемся решении. При этом в судебной практике можно встретить правовую позицию, согласно которой данный месячный срок установлен исключительно для оспаривания решений адвокатских сообществ о прекращении статуса адвоката. В случае привлечения лица к дисциплинарной ответственности в виде предупреждения, на него указанный срок не распространяется (апелляционное определение Московского городского суда от 20 июля 2017 г. по делу № 33-28359/2017).
Указанный срок исчисляется со дня вынесения решения, если рассмотрение вопроса о привлечении к дисциплинарной ответственности происходило с участием адвоката. Не получение адвокатом решения не является основанием для изменения начала течения срока на обжалование решения (апелляционное определение Челябинского областного суда от 30 мая 2017 г. по делу № 11-6606/2017).
В то же время, в судебном порядке не подлежит обжалованию как решение о возбуждении дисциплинарного производства, так и действия (бездействие) должностного лица непосредственно связанные с осуществлением этого производства, а равно и заключение квалификационной комиссии адвокатской палаты, поскольку сами по себе эти решения действия (бездействие) каких-либо негативных последствий для адвоката не влекут. Проверка соблюдения процедуры дисциплинарного производства возможна только в связи с вынесением в отношении адвоката решения о привлечении к дисциплинарной ответственности, и в ходе судебной проверки законности самого решения, повлекшего для адвоката неблагоприятные последствия. В этой связи исковые заявления об оспаривании такого рода действий и решений не подлежат рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства по основаниям, предусмотренным п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ, а производство по возбужденному судом делу подлежит прекращению (апелляционное определение Калининградского областного суда от 24 апреля 2013 г. по делу № 33-1844/2013г).
При том, что адвокатам предоставлено право обжаловать решения органов профессионального сообщества о привлечении к дисциплинарной ответственности, в судебной практике существует позиция, согласно которой не имеется оснований для защиты прав адвоката путем признания не соответствующими действительности и опровержения в порядке статьи 152 ГК РФ сведений о нем, содержащихся в обращении, направленном гражданином в Адвокатскую Палату субъекта РФ с целью о возбуждения дисциплинарного производства в отношении адвоката. Если такие высказывания адресованы не широкому кругу лиц, а должностному лицу Адвокатской палаты в качестве доводов жалобы на действия адвоката, нарушающие, по мнению подателя жалобы, требования Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», соответствующее обращение в адвокатскую палату о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката не противоречит закону и является правом гражданина (апелляционное определение Московского городского суда от 26 сентября 2016 г. по делу № 33-30620/16).
Вопрос подведомственности дел об оспаривании решений о применении мер дисциплинарного характера к адвокатам не вызывает не практике существенных затруднений. Решение Совета Палаты адвокатов, связанное с лишением статуса адвоката по дисциплинарному производству, не может быть обжаловано в арбитражный суд и подлежит рассмотрению судом общей юрисдикции, поскольку соответствующие отношения, во-первых, не относятся к экономическим спорам в смысле статьи 27 АПК РФ и, во-вторых, такое решение не препятствует осуществлению лицом предпринимательской деятельности, поскольку оно связано только с адвокатской деятельностью гражданина, которая в силу статей 1, 2 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» предпринимательской не является (постановление Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 24.06.2004 г. по делу № А55-1617/04-5).
При этом в делах такого рода заслуживают внимания вопросы, связанные с гарантией права на справедливое судебное разбирательство, когда поводом для возбуждения дисциплинарного производства является обращение суда (судьи). Так, в постановлении от 03.02.2011 по делу «Игорь Кабанов против Российской Федерации» Европейский Суд по правам человека отметил, что может расцениваться в качестве нарушения закрепленного статьи 6 Европейкой Конвенции права на справедливое разбирательство дела независимым и беспристрастным судом рассмотрение искового заявления лица об оспаривании решения Совета Палаты адвокатов о лишении его статуса адвоката судом, председателем которого в адрес адвокатского образования было ранее направлено обращение, на основании которого инициировано дисциплинарное разбирательство в отношении заявителя. С учетом организационных и управленческих полномочий председателя суда, а также того обстоятельства, что его жалоба стала основанием для дисциплинарного производства в отношении заявителя, причем последнему было отказано в передаче дела для рассмотрения иным судом в связи с возможным предубеждением судей, Европейский Суд пришел к выводу об отсутствии достаточных гарантий для того, чтобы исключить любое законное сомнение в беспристрастности со стороны суда.
Споры о праве адвоката на получение вознаграждения
Споры между адвокатами и их доверителями относительно объема выполненной работы и права адвокатов на получение вознаграждения за ее выполнение также становятся предметом рассмотрения в порядке искового производства.
Доверитель имеет право на взыскание с адвоката уплаченных по договору денежных средств и процентов за пользование ими, когда адвокат, в нарушение принятых на себя обязательств по договору, в установленные сроки условия договора не исполнил, наличие уважительных причин неисполнения условий договора адвокатом не представлено, после прекращения статуса адвоката связи с возбуждением в отношении него дисциплинарного производства никаких мер для передачи заключенного с истцом договора для исполнения другому адвокату предпринято не было (апелляционное определение Московского городского суда от 12 октября 2015 г. по делу № 33-37411).
В ситуации, когда предусмотренные соглашением обязательства адвокатом выполнены, а впоследствии после оказания им услуг доверитель отказался от дальнейших услуг, при этом доверителем не представлено доказательств невыполнения адвокатом условий договора при осуществлении действий, входящих в предмет договора, жалоб на непрофессиональное, недобросовестное, несвоевременное, то есть ненадлежащее оказание юридических услуг в период действия договора в коллегию адвокатов не поступало, оснований для взыскания с адвоката денежных средств, составляющих сумму выплаченного вознаграждения, не имеется (апелляционное определение Московского городского суда от 8 сентября 2015 г. по делу № 33-32354).
В заключение необходимо отметить следующее. Проведенный анализ правоприменительной практики показывает, что исследуемые положения Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и Кодекса профессиональной этика адвоката в целом правильно применяются как органами адвокатского сообщества, так и судами. В целом обращает на себя внимание весьма незначительная доля судебных дел, по итогам которых решения советов адвокатских палат субъектов о привлечении адвокатов к дисциплинарной ответственности отменяется судами. При этом, однако, оценивая законность соответствующих решений, суды не оставляют без внимания такие нарушения, как несоответствие меры дисциплинарного взыскания тяжести совершенного проступка; недоказанность обстоятельств, свидетельствующих о нарушении адвокатом Кодекса профессиональной этики адвоката, игнорирование при рассмотрении вопроса о неоднократности совершенных адвокатом проступков положений п. 1 ст. 26 Кодекса профессиональной этики адвоката; существенные нарушения порядка дисциплинарного производства (например, ненадлежащее извещение адвоката о месте и времени разбирательства).
Говоря о нарушениях процедурного характера принятия решения о прекращении статуса адвоката, необходимо отметить, что порядок обжалования решения совета адвокатской палаты в настоящее время не установлен в Законе «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации, а регламентирован Кодексом профессиональной этики адвоката, что выводит соответствующую процедуру за пределы законодательной регламентации. На это справедливо обращается внимание и в научных публикациях, посвященных организации и порядку деятельности адвокатуры.
Вместе с тем, принимая во внимание возможную реформу в сфере оказания квалифицированной юридической помощи, заслуживает отдельного анализа проблема повторного получения статуса адвоката лицами, чей статус был прекращен по различным основаниям. Из приведенной в настоящем обзоре позиции Конституционного Суда РФ (определение от 11.05.2012 № 838-О, постановление от 23 декабря 1999 года № 18-П) следует, что предусмотренный Законом порядок приобретения лицом статуса адвоката применяется и в случае, когда ранее к лицу применялась мера дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката, поскольку в Законе отсутствуют основания для отказа в допуске к квалификационному экзамену лицу, привлеченному к дисциплинарной ответственности. С учетом того, что механизм дисциплинарной ответственности, как было отмечено, имеет своей целью исключение из адвокатуры лиц, деятельность которых не соответствует профессиональным и этическим стандартам, правомерно поставить вопрос о возможности установления в законе бессрочного лишения прав на приобретение статуса адвоката для лиц, чей статус адвоката прекращен за совершение грубых нарушений Кодекса профессиональной этики, нарушение положений об адвокатской тайне и т.п.
При этом, поскольку подобная мера фактически будет приводить к установлению запрета на профессию или, по меньшей мере, к значительному ограничению профессиональной деятельности, представляется, что возможность и основания ее применения должны быть регламентированы именно законодательно, а не установлены корпоративным актом (Кодексом профессиональной этики адвоката).
Действующая в настоящее время редакция п. 2 ст. 25 Кодекса профессиональной этики адвоката (введена в действие 20.04.2017 г.) устанавливает, что в соответствии с Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" решение Совета адвокатской палаты о прекращении статуса адвоката может быть обжаловано в суд в связи с нарушением процедуры его принятия лицом, привлеченным к дисциплинарной ответственности, в месячный срок со дня, когда ему стало известно или оно должно было узнать о состоявшемся решении. По сравнению с ранее действовавшей редакцией данной нормы, право на оспаривание решения о прекращении статуса адвоката было существенно ограничено (сохранена только возможность его оспаривания по процедурным основаниям), что было не вполне однозначно воспринято самим адвокатским сообществом.
.
Представляется, что и в действующем правовом регулировании, и особенно, в случае установления бессрочного лишения права на приобретение статуса адвоката, целесообразным было бы законодательное урегулирование оснований и порядка обжалования решения Совета адвокатской палаты о прекращении статуса адвоката, поскольку, как представляется, вопросы столь существенного ограничения прав личности не должны регулироваться исключительно внутренним корпоративным актом, сколь высокими не были бы внутренние профессиональные стандарты принявшей его корпорации.
Перечень судебных актов
1. Постановление ЕСПЧ от 03.02.2011 "Дело "Игорь Кабанов (Igor Kabanov) против Российской Федерации" (жалоба N 8921/05)
2. Определение Конституционного Суда РФ от 25.01.2012 N 124-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Кисилюк Ларисы Алексеевны на нарушение ее конституционных прав пунктами 3, 4 и 5 статьи 17 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"
3. Определение Конституционного Суда РФ от 17.06.2013 N 907-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Балдакова Игоря Васильевича на нарушение его конституционных прав подпунктом 4 пункта 1 статьи 7 и пунктом 2 статьи 17 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"
4. Определение Конституционного Суда РФ от 11.05.2012 N 838-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Басалыги Ярослава Иосифовича на нарушение его конституционных прав подпунктами 2 и 3 пункта 2 статьи 17 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"
5. Решение Верховного Суда РФ от 18.01.2017 N АКПИ17-945
6. Постановление ФАС Поволжского округа от 24.06.2004 по делу № А55-1617/04-5
7. Апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 06.10.2015 № 33-15260/2015
8. Апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 12.09.2013 № 33-13773/2013
9. Кассационное определение Санкт-Петербургского городского суда от 06.03.2012 № 33-3357/2012
10. Апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 13.08.2-14 № 33-12369/2014
11. Апелляционное определение Свердловского областного суда от 02.09.2015 по делу № 33-12821/2015
12. Апелляционное определение Московского городского суда от 16.03.2018 № 33-11479/18
13. Апелляционное определение Московского городского суда от 20.07.2017 № 33-28359\2017
14. Апелляционное определение Московского городского суда от 30.03.2017 по делу № 33-12331/2017
15. Апелляционное определение Московского городского суда от 30.01.2017 по делу N 33-3746/2017
16. Апелляционное определение Московского городского суда от 12.10.2016 по делу N 33-40717/2016
17. Апелляционное определение Московского городского суда от 26.09.2016 по делу N 33-30620/2016
18. Апелляционное определение Московского городского суда от 22.12.2015 по делу N 10-14859/2015
19. Апелляционное определение Московского городского суда от 06.11.2015 по делу N 33-40695/2015
20. Апелляционное определение Московского городского суда от 12.10.2015 по делу N 33-37411/2015
21. Апелляционное определение Московского городского суда от 08.09.2015 по делу N 33-32354/2015
22. Апелляционное определение Московского городского суда от 16.01.2015 по делу N 33-0929
23. Определение Московского городского суда от 18.06.2012 по делу N 11-9971
24. Апелляционное определение Московского городского суда от 04.05.2012 по делу N 11-4537
25. Определение Московского городского суда от 02.03.2012 N 4г/3-1078/12
26. Апелляционное определение Курского областного суда от 04.12.2014 по делу N 33-3237-2014г.
27. Апелляционное определение Тверского областного суда от 24.07.2014 по делу N 33-2232
28. Определение Калужского областного суда от 26.08.2013 по делу N 33-2274/2013
29. Апелляционное определение Владимирского областного суда от 30.08.2012 по делу N 33-2625/2012
30. Апелляционное определение Тульского областного суда от 19.07.2012 по делу N 33-1995
31. Апелляционное определение Орловского областного суда от 19.06.2012 по делу N 33-1041
32. Кассационное определение Тульского областного суда от 12.01.2012 по делу N 33-94
33. Кассационное определение Орловского областного суда от 30.11.2011 по делу N 33-1760
34. Определение Липецкого областного суда от 24.08.2011 по делу N 33-2435/2011
35. Определение Рязанского областного суда от 30.03.2011 N 33-563
36. Кассационное определение Белгородского областного суда от 10.03.2011 по делу N 33-673
37. Апелляционное определение Калининградского областного суда от 24.04.2013 по делу N 33-1844/2013г.
38. Апелляционное определение Суда Ненецкого автономного округа от 16.10.2012 по делу N 33-148/2012г.
39. Кассационное определение Суда Ненецкого автономного округа от 17.01.2012 по делу N 33-05/2012
40. Определение Верховного суда Республики Коми от 06.02.2012 по делу N 33-537/2012
41. Апелляционное определение Челябинского областного суда от 30.05.2017 по делу N 11-6606/2017
42. Апелляционное определение суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 10.03.2016 N 33-1388/2016
43. Апелляционное определение Суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 30.03.2015 по делу N 33-819/2015
44. Апелляционное определение Челябинского областного суда от 09.09.2014 по делу N 11-9450/2014
45. Апелляционное определение Тюменского областного суда от 25.02.2013 по делу N 33-938/2013
46. Апелляционное определение Верховного суда Республики Саха (Якутия) от 28.06.2017 по делу N 33-2377/2017
47. Апелляционное определение Самарского областного суда от 14.11.2017 по делу N 33-14518/2017
48. Постановление Президиума Забайкальского краевого суда от 15.06.2017 N 44Г-34/2017
49. Апелляционное определение Ростовского областного суда от 22.11.2017 по делу N 33-19659/2017
50. Апелляционное определение Волгоградского областного суда от 24.11.2016 по делу № 33-15171/2016
