Мониторинг правоприменения

Один из основных правовых вопросов, возникающих в рамках дел по заявлениям о причинении вреда при оказании медицинской помощи (услуг), является вопрос о юридически-значимых критериях надлежащего качества таких услуг. Из анализа Судебной практики прослеживается, что в качестве одного из основных критериев качества фактически рассматривается безопасность медицинской помощи.
В частности, это следует из отсылок к ст. 7 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей», которые встречаются в значительной части судебных решений по данной категории дел. Согласно положениям указанной статьи, потребитель (пациент) имеет право на то, чтобы услуга была безопасна для жизни, здоровья потребителя, окружающей среды, а также не причиняла вред имуществу потребителя. В то же время общие положения о качестве услуги содержатся в ст. 4 указанного закона, согласно которой исполнитель обязан оказать услугу, качество которой соответствует договору (п. 1), но при этом, если законами или в установленном ими порядке предусмотрены обязательные требования к услуге, исполнитель обязан оказать потребителю услугу, соответствующую этим требованиям (п. 5). На момент формирования Судебной практики вопрос о качестве оказания медицинских услуг был лишен правовой определенности, во многом за счет того, что положения о качестве медицинских услуг, имеющие нормативное значение, были рассредоточены по различным нормативным актам. В частности, вероятно, именно в связи с этим суды в обоснование своих позиций ссылались, в том числе, и на декларативные юридические документы, такие как Лиссабонская декларации Всемирной медицинской ассоциации о правах пациентов (1981 г., в ред. 1995 г.) и Декларация о развитии прав пациентов в Европе (Европейское совещание по правам пациентов (1994 г.).
Кроме того, в рассматриваемых Судебных делах (Решение Свердловского районного суда г. Белгорода от 25 февраля 2010 г. по Делу № 2-3410-2010, Решение судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда от 2 августа 2011 г. № 33-2739, Решение Первореченского районного суда г. Владивостока от 3 июня 2011 г. по делу № 2-23/11) для определения качества оказания медицинских услуг использовалась главным образом судебно-медицинская экспертиза. К числу критериев, сформулированных в рамках подобных экспертиз относятся «диагностический» (правильность и полнота диагноза) и «тактический» (правильная «тактика ведения пациента» - т.е. рекомендация либо отсутствие таковой в отношении дополнительного обследования в специализированной клинике, частота осмотра и пр.).
Допустимо сделать вывод, что юридической проблемой, которая наметилась в сформировавшейся к текущему моменту судебной практике является соотношение понятий «качество медицинской помощи (услуги)» в смысле законодательства о здравоохранении и «качество услуги» (в том числе «надлежащее качество услуги») в смысле законодательства о защите прав потребителей. Тем более, что сохранялась правовая неопределенность в отношении возможности применения законодательства о защите прав потребителей к отношениям в связи с оказанием медицинской помощи в рамках обязательного медицинского страхования. В целом данная проблема не получила какого-либо определенного решения в Судебной практике. Одна из причин – отсутствие законодательного определения понятия «качество медицинской помощи» в Основах законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан. Другая причина – общая ориентированность законодательства о защите прав потребителей, скорее, на отношения, возникающие в области розничной торговли товарами либо оказания бытовых услуг не медицинского характера.
На сегодняшний день следует ожидать существенного изменения в практике решения указанной проблемы судами. Во-первых, 21 ноября 2011 г. был принят Федеральный закон Российской Федерации № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», который устанавливает понятие «качество медицинской помощи» (далее – «ФЗ РФ № 323-ФЗ»), как совокупности характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (п. 21 ст. 2) и соотносит содержание данного понятия с применением порядков оказания медицинской помощи и стандартов медицинской помощи (п. 4 ст. 10). Однако, по крайней мере, до 1 января 2013 г. неопределенность, в том числе, и для судов, сохраняется: согласно пдп. 10 п. 2 ст. 99 ФЗ РФ № 323-ФЗ, Основы законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан утратили силу, отдельные порядки оказания медицинской помощи (например, Порядок оказания медицинской помощи больным с острыми нарушениями мозгового кровообращения, утвержденный Приказом Минздравсоцразвития Российской Федерации от 6 июля 2009 г. № 389н) продолжают действие, но п. 4 ст. 10 и п. 1 ст. 37 ФЗ РФ № 323-ФЗ, предусматривающие обязательность порядков и стандартов оказания медицинской помощи вступают в силу только с 1 января 2013 г. При этом, согласно п. 11 ст. 100 ФЗ РФ № 323-ФЗ, до 1 января 2013 г. медицинскими организациями могут (но не должны) применяться порядки оказания медицинской помощи и стандарты медицинской помощи. Вышеизложенная ситуация, в частности, означает, что судебные решения, вынесенные в период с 1 января 2012 г. до 31 декабря 2012 г. также с необходимостью будут лишены достаточной правовой определенности.
Во-вторых, следует ожидать, что воздействие на последующее формирование судебной практики по делам о защите прав потребителей окажет Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» № 17, которое уточняет отдельные вопросы применения данного законодательства. При этом, в п. 9 данного Постановления указано, что к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей.