Методика сбора правоприменительной практики
Сбор правоприменительной практики осуществлялся по решениям арбитражных судов и судов общей юрисдикции. При осуществлении мониторинга осуществлялся сбор опубликованных (в том числе размещенных в БД КонсультантПлюс раздел Судебная практика и на информационных ресурсах, содержащих судебную практику – gcourts.ru, судебныерешения.рф, ras.arbitr.ru, pravo.ru). Целью мониторинга было выявление и анализ судебных споров, связанных с конфликтом юрисдикций при рассмотрении споров с участием лиц, обладающих иммунитетом от юрисдикции Российской Федерации.
Перечень проанализированных судебных актов приведен ниже.
Привлечение к административной ответственности
В данном случае основным является вопрос о наличии иммунитета от административного преследования. В большинстве дел рассматривается именно этот аспект, но при этом основания возникновения такого иммунитета бывают различными.
Достаточно редким для общего массива судебной практики, но значимым для нашего исследования, является вопрос о привлечении к административной ответственности лица, обладающего дипломатическим иммунитетом. В соответствии со ст. 31 Венской Конвенции, дипломатический агент пользуется иммунитетом от уголовной юрисдикции государства пребывания, он пользуется также иммунитетом от гражданской и административной юрисдикции и не обязан давать показания в качестве свидетеля. В практике можно встретить споры, связанные с административными правонарушениями или требованиями о возмещении убытков. К примеру, это может быть требование, заявленной в результате совершения ДТП по вине такого дипломатического агента[1]. В таких случаях суды цитируют положения международных договоров о иммунитете от уголовной, административной и гражданской юрисдикции государства пребывания дипломатических агентов, а также п. 1 ст. 401 ГПК РФ, согласно которому предъявление в суде в Российской Федерации иска к иностранному государству, привлечение иностранного государства к участию в деле в качестве ответчика или третьего лица, наложение ареста на имущество, принадлежащее иностранному государству и находящееся на территории Российской Федерации, и принятие по отношению к этому имуществу иных мер по обеспечению иска, обращение взыскания на это имущество в порядке исполнения решений суда допускаются только с согласия компетентных органов соответствующего государства, если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации или федеральным законом.
В подобных делах административное производство прекращается на основании наличия у совершившего правонарушение лица иммунитета от административной ответственности. А требования страховых компаний о возмещении имущественного вреда, которые перешли к ним в порядке суброгации, не находят поддержки в судах – дела просто прекращаются, так как при отсутствии согласия компетентных органов другого государства рассмотрение подобного спора невозможно.
Вопрос о наличии или отсутствии иммунитета обязательно изучается судом в случае привлечения к ответственности иностранного гражданина. В большинстве дел суды просто констатируют, что доказательств того, что лицо является иностранным гражданином, пользующемся иммунитетом от административной юрисдикции Российской Федерации в соответствии с федеральными законами и международными договорами Российской Федерации, суду не представлено[2].
Однако если данный вопрос не изучен и не отражён в протоколе, это становится основанием для возвращения протокола об административном правонарушении. К примеру, такое решение может быть принято, если, в протоколе об административном правонарушении отсутствуют сведения о гражданстве лица, данные о том, владеет ли оно русским языком, а также данные о предоставлении переводчика при составлении протокола в случае необходимости. Отсутствие в протоколе об административном правонарушении указанных сведений, необходимых для разрешения дела, исключают возможность соблюдения права лица на защиту и не позволяют установить наличие либо отсутствие у него иммунитета от административной юрисдикции Российской Федерации в соответствии со статьей 2.6. КоАП РФ[3].
На наличие дипломатического иммунитета обычно ссылаются представители административно-технического персонала посольств. Например, водители нарушившие ПДД и т.д. Для учёта наличия у таких лиц иммунитета от административного преследования суды требуют представить доказательства наличия иммунитета и доказательства исполнения служебных обязанностей во время совершения правонарушения. При отсутствии таких доказательств, привлечение к ответственности происходит в обычном порядке[4].
Конфликт юрисдикции при рассмотрении гражданских споров
Не все гражданские споры, ответчиком в которых является иностранное государство, в Российской Федерации заканчиваются прекращением дела. Как уже указывалось, дело прекращается при отсутствии согласия компетентного органа другого государства на разбирательство в суде, если иное не предусмотрено в международном договоре. Так, согласно ст. 7 Конвенции ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности, принятой резолюцией 59/38 Генеральной Ассамблеи от 02 декабря 2004 года, государство не может ссылаться на иммунитет от юрисдикции при разбирательстве в суде другого государства в отношении какого-либо вопроса или дела, если оно явно выразило согласие на осуществление этим судом юрисдикции в отношении такого вопроса или дела в силу, в том числе международного соглашения.
С некоторыми государствами подобные соглашения имеются и на их основании российские суды могут принимать решения. Подписав Соглашение о взаимном признании прав на возмещение вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанные с исполнением ими трудовых обязанностей (Москва, 9 сентября 1994 года), Республика Казахстан явно выразила согласие на осуществление, в том числе и судом Российской Федерации юрисдикции и не может ссылаться на иммунитет.
При этом ссылка представителя ответчика на ч. 1 ст. 401 ГПК РФ, согласно которой предъявление в суде в Российской Федерации иска к иностранному государству, привлечение иностранного государства к участию в деле в качестве ответчика допускается только с согласия компетентных органов соответствующего государства, если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации или федеральным законом не будет являться актуальной, так как противоречит положениям п. 8 Соглашения о взаимном признании прав на возмещение вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей заключенного 9 сентября 1994 года между Правительствами Азербайджана, Армении, Беларусь, Грузии, Казахстана, Киргизии, Молдавии, Таджикистана, Туркменистана, Узбекистана, Украины и России которым установлено, что возникающие споры о возмещении вреда здоровью разрешаются либо судом государства, на территории которого получено увечье, либо судом государства, на территории которого проживает пострадавший, по выбору последнего[5].
В тоже время встречаются дела, где суд не указывает какое-либо международное соглашение, о котором говорится в ст. 401 ГК РФ, ссылаясь только на Конвенцию ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности, принятой резолюцией 59/38 Генеральной Ассамблеи от 02 декабря 2004 года и на ст.ст.1079 и 1068 ГК РФ возлагает обязанность компенсировать убытки на посольство другого государства[6].
Также отмечается, что принцип дипломатического иммунитета или не означает невозможность привлечь субъекта к ответственности, а лишь свидетельствует об установлении в отношении особого субъекта специальной процедуры привлечения к ответственности[7].
В рамках анализа судебной практики была выявлена группа дел, сторонами в которых были частные лица и судебные приставы-исполнители. В рамках этих дел заявители оспаривали законность постановлений об окончании исполнительного производства и возвращении исполнительного документа взыскателю в случаях, когда взыскание должно было быть обращено на имущество другого государства.
В таких делах приставы-исполнители указывают, что произвести взыскание с иностранного государства в лице его посольства или представительства в пользу заявителя не представляется возможным в связи с тем, что в соответствии со ст. 31 Венской конвенции о дипломатических сношениях от 18 апреле 1961 г., дипломатические агенты пользуются иммунитетом[8].
Рассматривая подобные споры некоторые суды изначально обращаются к анализу гражданского договора между заявителем и представительством другого государства (если требование о взыскании основано на невыполнении условий договора). При этом в соответствии с условиям подобных договоров порой оказывается, что иностранное государство в лице своего представителя обязуется нести гражданско-правовую ответственность за ущерб, причиненный по его вине имуществу третьих лиц, что квалифицируется судами как оговорку (отказ) в отношении судебного иммунитета, формализованную иностранным государством в лице уполномоченного лица путем подписания хозяйственного соглашения.
Однако данная позиция не находит поддержки в судах последующих инстанций, которые не обращают внимания на подобные условия гражданских договоров. Основным имеющим значение для дела фактом признаётся наличие между Российской Федерацией и иностранным государством заключенных международных договоров или иных соглашений в сфере урегулирования гражданско-правовых отношений. Отсутствие такого соглашения должно приводить к не возможности исполнения решения суда, на основании которого начато исполнительное производство.
Однако, в поддержку позиции о возможности включения оговорки в гражданский договор можно привести разъяснение Министерства иностранных дел Российской Федерации, которое было получено при рассмотрении одного из споров[9] и его пояснение судом.
Согласно данному разъяснению в соответствии с принципом суверенного равенства государств каждое государство пользуется иммунитетом от юрисдикции судов другого государства. Однако такой иммунитет не является абсолютным, что подтверждается, в частности, Конвенцией ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности 2004 года, которая кодифицировала практику государств в данной области и предусматривает ряд исключений из общего правила. Так, статья 12 Конвенции предусматривает, что «государство не может ссылаться на иммунитет от юрисдикции при разбирательстве в суде другого государства дел, касающихся денежного возмещения в случае смерти или причинения телесного повреждения какому-либо лицу или нанесения ущерба имуществу или его утраты в результате действия или бездействия, которое предположительно может быть присвоено государству, если такое действие или бездействие имело место на территории этого другого государства и если автор действия или бездействия находился на этой территории в момент этого действия или бездействия». Иными словами, исходя из положений Конвенции, при рассмотрении иска в отношении ущерба, причиненного лицу или его имуществу в результате действия или бездействия органа иностранного государства, юрисдикционный иммунитет на данное иностранное государство (его орган) не распространяется.
Аналогично разрешаются и ситуации, в которых ответчиком выступает межправительственная организация или приравненная к таковым. При этом суды анализируют текст соглашения, которое было заключено между Правительством РФ и такой организацией, и всегда обнаруживают в нём положения о наличии иммунитета от привлечения к ответственности, взыскании на имущество и т.д. Наличие таких положений даёт возможность данным организациям в том числе не реагировать на адвокатские и иные официальные запросы[10].
В мотивировочной части решения суды обычно указывают, что учитывая отсутствие согласия иностранного государства на рассмотрение данного гражданского дела, и отсутствие доказательств, свидетельствующих об отказе государства от иммунитета, следует признать, что возбуждение производства по заявлению противоречило бы ст. 401 ГПК РФ и международным обязательствам Российской Федерации, принимая во внимание, что международными договорами не предусмотрено иное.
При этом не имеет значения, где находится имущество, на которое хотят обратить взыскания, хотя заявители в таких делах часто настаивают, что нахождение этого имущества на территории РФ даёт право обратить взыскание на него[11].
Интересным с точки зрения трактовки иммунитета от взыскания выглядит случай, рассмотренный в одном из изученных дел[12].
Гражданин России, обратившись в суд, добился признания права собственности на недвижимое имущество, которым владело государство Республика Ирак. После этого он зарегистрировал своё право на основании судебного решения. Данные действия были обжалованы в суд. Истец считал, что по сути, на основании решения суда обращено взыскание на имущество, принадлежащее Республике Ирак. Согласие Республики Ирак на регистрацию права собственности за Лебедевым И.В. не давалось, а право собственности Республики Ирак было прекращено. Суд рассмотрев дело сделал вывод, что из материалов дела усматривается, что право собственности Лебедева И.В. зарегистрировано на основании решения Хамовнического районного суда г. Москвы. И при этом истец не указал на норму закона, предусматривающую обязательное получение согласия регистрирующим органом у иностранного государства на совершение регистрации права на недвижимое имущество.
Таким образом было фактически изъято имущество иностранного государства без применения ст. 401 ГПК РФ. Однако вызывает сомнения законность решения о признании права собственности за гражданином РФ, так как в рамках рассмотрения того дело должно было обнаружится, что у имущества собственник иностранное государство.
Отдельно стоит отметить, что не все международные организации обладают абсолютным иммунитетом. Многие из них обладают ограниченным (функциональным) иммунитетом. Например, в соответствии со ст. 3 Соглашения между Правительством РФ и Евразийским банком развития об условиях пребывания Евразийского банка развития на территории Российской Федерации предусматривается, что банк, филиалы и представительства, их имущество, архивы, где и в чьем распоряжении они бы не находились, обладают иммунитетом от любой формы судебного вмешательства, за исключением случаев, предусмотренных п. 1 ст. 31 Устава, и случаев, когда Банк сам определенно отказывается от иммунитета. А согласно п. 1 ст. 31 Устава Евразийского банка развития банк обладает иммунитетом от любого судебного преследования, за исключением случаев, не являющихся следствием осуществления его полномочий или не связанных с осуществлением этих полномочий. Иски против банка могут быть возбуждены только в компетентных судах на территории государства, в котором банк расположен, либо имеет филиал, дочерний банк или представительство, либо назначил агента с целью принятия судебной повестки или извещения о процессе, либо выпустил ценные бумаги или гарантировал их.
Исходя из этих положений, суд, рассматривая трудовой спор между Банком и работником, решил, что Банк иммунитетом не обладает, так как трудоустройство не связано с процессом деятельности Банка, а предшествует ему[13]. Безусловно, данный вывод спорный, так как в подобных случаях трудоустройство сотрудников, аренда помещений и т.д. конечно не являются основными функциями таких организаций, но они тесно связаны с осуществлением этих функций.
Но этот пример демонстрирует, что суды не всегда решают подобные дела применяя ст. 401 ГПК РФ, в некоторых случаях они считают её применение излишним[14].
Можно упомянуть, что трудовые споры встречаются и между работником иностранного представительства и его работодателем. В таких спорах истцы настаивают, что подлежит применению п. а ч. 2 ст. 43 Венской Конвенции, согласно которому положения об иммунитете не применяются в отношении гражданского иска, вытекающего из договора, заключенного должностным лицом Консульства или консульским служащим, по которому они прямо или косвенно не приняли на себя обязательств в качестве агента представляемого государства[15]. Такие требования предъявляют обычно водители, охранники и т.д. Но суды правильно толкуют данную норму, указывая, что она не применима в подобных случаях.
Применяя ст. 401 ГПК РФ суды оставляют заявление истца без рассмотрения. При этом иногда указывают, что это связанно с несоблюдением процедуры получения согласия иностранного государства на рассмотрения дела в российском суде, то есть на несоблюдение досудебного порядка урегулирования спора[16]. Такая ссылка выглядит ошибочной, так как получение согласия иностранного государства не является действием, направленным на урегулирования спора до суда. Кроме этого отсутствуют какие-либо механизмы выполнения данной процедуры. К примеру, понятно как можно направить до суда претензию, после чего обратиться в суд, а как соблюсти этот досудебный порядок – остаётся не ясно. Чаще суды просто прекращают производство по делу[17].
При этом для арбитражных споров[18] характерна ссылка на разъяснения, данные в пункте 8 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.06.1999 N 8 "О действии международных договоров Российской Федерации применительно к вопросам арбитражного процесса", согласно которым арбитражный суд принимает иск по коммерческому спору, ответчиком в котором является иностранное государство, выступающее в качестве суверена, или межгосударственная организация, имеющая иммунитеты согласно международному договору, только при наличии явно выраженного согласия ответчика на рассмотрение спора в арбитражном суде Российской Федерации. Подобное согласие следует рассматривать в качестве отказа от судебного иммунитета иностранного государства или международной организации.
Применение ст. 401 ГПК РФ иногда вызывает сложности у судов. Суд может оставить без движения заявление иностранного юридического лица к частному российскому лицу, сославшись на данную норму. Подобное толкование ст. 401 ГПК РФ недопустимо, на что указывают вышестоящие суды, так как эта норма регулирует порядок предъявления исков к иностранным государствам, международным организациям, а также правовое положение лиц, обладающих дипломатическими иммунитетами, а к предъявлению иска иностранным юридическим лицом к гражданам России, названная норма отношения не имеет[19].
Порой судам приходится решать вопрос о самом наличии иммунитета у определённых видов представительств. Обычно это касается представительств субъектов РФ в других государствах. Решение данного вопроса не вызывает затруднений у судов. Они ссылаются на ч. 4 ст.10 Федерального закона от 04 января 1999 года №4-ФЗ «О координации международных и внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации», согласно которой представительства субъектов Российской Федерации на территориях иностранных государств, а равно иностранные представительства на территории субъекта Российской Федерации, указанные в пункте 2 данной статьи, не обладают статусом дипломатических представительств, на них не могут быть возложены консульские или дипломатические функции, а работники указанных представительств не пользуются дипломатическими привилегиями и иммунитетами[20].
Влияние статуса иностранного гражданина при рассмотрении уголовных дел
Вопрос о наличии или отсутствии иммунитета обязательно выясняется компетентными органами в том случае, когда речь идёт о гражданине другого государства. В частности это происходит при поступлении запроса на выдачу гражданина другого государства.
Согласно ст. 462 УПК Российская Федерация в соответствии с международным договором или на основе принципа взаимности может выдать иностранному государству иностранного гражданина или лицо без гражданства, находящихся на территории РФ, для уголовного преследования или исполнения приговора за деяния, которые являются уголовно-наказуемыми по уголовному закону Российской Федерации и законам иностранного государства, направившего запрос о выдаче лица.
Это положение закона основано на Европейской конвенции о выдаче, принятой 13 декабря 1957 года и ратифицированной Российской Федерацией 25 октября 1999 года и Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, заключенной членами СНГ 22 января 1993 года и ратифицированной Российской Федерацией 04 августа 1994 года.
При этом суды, рассматривая жалобы на положительные решения о выдаче, отдельно обращают внимание на то, что сроки давности привлечения к уголовной ответственности по законодательству Российской Федерации и запрашивающего государства не истекли, а также что выдаваемое лицо иммунитетом, освобождающим от уголовной ответственности, не обладает[21].
Список судебных актов:
Кассационное определение ВС РФ от 21 сентября 2011 года по делу № 56-011-67
Кассационное определение ВС РФ от 29 ноября 2010 года по делу № 86-0-10-25
Определение ВС КБР от 30 мая 2012 года по делу № 33-585-2012
Определение ВС РФ от 27 декабря 2010 года по делу № 5-В10-108
Определение ВС РФ от 9 июля 2010 года по делу № 5-В10-49
Определение Железнодорожного районного суда г. Ростова-на-дону от 09 декабря 2010 года по делу №..
Определение Калужского областного суда от 13 сентября 2012 года по делу № 33-2493-2012
Определение мирового судьи участка №31 ЦО г. Комсомольска-на-Амуре от 20 января 2011 года по делу № 5-75-2011
Определение Тульского областного суда от 31 августа 2011 года по делу № 22-2197
Определение Ханты-Мансийского АО-Югры по делу .. от 03 апреля 2012 года
Определение Центрального районного суда г. Новосибирска от 11 июня 2010 года по делу №..
Определение Центрального районного суда г. Новосибирска от 28 марта 2011 года по делу № 2-1168-2011
Определение Черёмушкинского районного суда г. Москвы от 09 июня 2011 года по делу № 2-3808-11
Постановление 11 ААС от 09 июля 2013 года по делу № А65-32422-2012
Постановление 17 ААС от 16 марта 2012 года по делу № А60-41003-2011
Постановление 9 ААС от 06 февраля 2008 года по делу № А40-48113-2007
Постановление 9 ААС от 11 сентября 2008 года по делу № А40-63111-2007
Постановление 9 ААС от 16 декабря 2008 года по делу № А40-23306-2008
Постановление 9 ААС от 16 мая 2008 года по делу № А40-63249-2007
Постановление 9 ААС от 19 февраля 2007 года по делу № А40-61138-2006
Постановление 9 ААС от 20 июня 2008 года по делу № А40-66082-2007
Постановление 9 ААС от 24 декабря 2008 года по делу № А40-57327-2008
Постановление 9 ААС от 25 февраля 2009 года по делу № А40-2120-2008
Постановление 9 ААС от 30 октября 2006 года по делу № А40-31803-2006
Постановление МС (Ожгихин А.П.) от 20 мая 2013 года по делу № 5-197-2013
Постановление Президиума ВАС РФ от 28 февраля 2014 года по делу № А40-88300-2011
Постановление Торжокского городского суда от 14 сентября 2011 по делу № 5-66-2011
Постановление ФАС МО от 15 декабря 2008 года по делу № А40-63111-2007
Решение АС г. Москвы от 22 августа 2011 года по делу № А40-59204-2010
Решение АС г. Москвы от 24 декабря 2013 года по делу № А40-142165-2013
Решение АС г. Москвы от 30 мая 2013 года по делу № А40-152055-2012
Решение АС г. Москвы от 30 мая 2013 года по делу № А40-152055-2012
Решение АС Краснодарского края от 16 июля 2009 года по делу № А32-26104-2008
Решение АС Московской области от 16 декабря 2008 года по делу № А41-8582-2008
Решение АС Республики Татарстан от 06 сентября 2013 года по делу № А65-11913-2013
Решение АС Республики Татарстан от 25 апреля 2013 года по делу № А65-32422-2012
Решение АС Саратовской области от 22 июля 2010 года по делу № А57-4539-2010
Решение Басманного районного суда г. Москвы от 06 октября 2011 года по делу № 2-3168-2011
Решение Дубовского районного суда Волгоградской области от 14 мая 2012 года по делу № 2-320-2012
Решение Кузьминского районного суда г. Москвы от 27 апреля 2011 года по делу № 2-877-11-6
Решение Ленинского районного суда г. Уфы РБ от 21 мая 2012 года по делу № 2-948-12
Решение Нальчинского городского суда КБР от 17 июля 2012 года по делу №..
Решение Нальчинского городского суда КБР от 19 марта 2012 года по делу № 2-2408-2012
Решение Нижнесалдинского городского суда Свердловской области от 10 октября 2003 года по делу..
Решение Октябрьского районного суда г. Ставрополя от 06 августа 2013 года по делу № 2-1743-2013
Решение Санкт-Петербургского гарнизонного военного суда от 03 апреля 2012 года по делу № 05-0059-2012
Решение Устьянского районного суда Астраханской области от 02 декабря 2010 года по делу № 12-43-2010
Решение Центрального районного суда г. Твери от 23 мая 2012 года по делу № 12-124-2012
Решение Ширинского районного суда Республики Хакасия от 20 декабря 2013 года по делу № 12-55-2013
[1] Определение Черемушкинского районного суда г. Москвы от 09 июня 2011 года по делу № 2-3808-11
[2] Постановление МС (Ожгихин А.П.) от 20 мая 2013 года по делу № 5-197-2013; Постановление Торжокского городского суда от 14 сентября 2011 по делу № 5-66-2011; Решение Устьянского районного суда Астраханской области от 02 декабря 2010 года по делу № 12-43-2010
[3] Определение мирового судьи участка №31 ЦО г. Комсомольска-на-Амуре от 20 января 2011 года по делу № 5-75-2011
[4] Решение Центрального районного суда г. Твери от 23 мая 2012 года по делу № 12-124-2012
[5] Решение Дубовского районного суда Волгоградской области от 14 мая 2012 года по делу № 20320-2012; Решение Майкопского городского суда Республики Адыгея от 28 июня 2012 года по делу № 2-261-2012
[6] Решение Кузьминского районного суда г. Москвы от 27 апреля 2011 года по делу № 2-877-11
[7] Постаносление 9 ААС от 11 сентября 2008 года по делу № А40-63111-2007
[8] Решение АС г. Москвы от 30 мая 2013 года по делу № А40-152055-2012; Решение АС г. Москвы от 30 мая 2013 года по делу № А40-152055-2012
[9] Решение АС г. Москвы от 22 августа 2011 года по делу № А40-59204-2010
[10] Определение ВС КБР от 30 мая 2012 года по делу № 33-585-2012
[11] Определение Калужского областного суда от 13 сентября 2012 года по делу № 33-2493-2012
[12] Решение АС г. Москвы от 24 декабря 2013 года по делу № А40-142165-2013
[13] Определение ВС РФ от 9 июля 2010 года по делу № 5-В10-49
[14] Определение ВС РФ от 27 декабря 2010 года по делу № 5-В10-108
[15] Определение Центрального районного суда г. Новосибирска от 11 июня 2010 года по делу №..
[16] Определение Центрального районного суда г. Новосибирска от 28 марта 2011 года по делу № 2-1168-2011
[17] Постановление 9 ААС от 24 декабря 2008 года по делу № А40-57327-2008
[18] Постановление 17 ААС от 16 марта 2012 года по делу № А60-41003-2011
[19] Определение Ханты-Мансийского АО-Югры по делу .. от 03 апреля 2012 года
[20] Постановление 9 ААС от 16 мая 2008 года по делу № А40-63249-2007
[21] Кассационное определение ВС РФ от 21 сентября 2011 года по делу № 56-011-67; Кассационное определение ВС РФ от 29 ноября 2010 года по делу № 86-0-10-25
Медицинское право
(отчет составлен администратором проекта СПбГУ «Мониторинг правоприменения» в социальное сфере Бондаревой Е.А.)
Обеспечение граждан лекарственными средствами по рецепту врача
Целью проведения мониторинга правоприменения являлся анализ правоприменительной практики судов общей юрисдикции за 2011 – 2014 гг., связанной с оспариванием действий медицинских работников об отказе в выдаче рецепта на лекарственное средство, а также связанной с рассмотрением дел о привлечении медицинских работников к уголовной ответственности по ст. 233 УК РФ.
Проблемы, возникающие в связи с отказом в выдаче рецепта, в последнее время широко обсуждались в средствах массовой информации, в частности отмечалось, что отказы вызваны, прежде всего, тем, что, выписывая рецепт на наркотические или психотропные вещества, врач рискует быть привлеченным к уголовной ответственности.
В Государственную Думу РФ был внесен законопроект № 523903-6 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее – законопроект № 523903-6), предполагающий установление административной ответственности за необоснованный отказ медицинского работника в выдаче рецептов или иных документов, дающих право на получение наркотических или сильнодействующих средств, а также дополнение уголовного кодекса ст. 233.1, предусматривающей специальную ответственность медицинского работника незаконную выдачу рецептов[22].
В ходе мониторинга правоприменения были проанализированы дела об оспаривании действий врачей, как связанных с отказом в выдаче рецептов на получение бесплатных лекарств или лекарств с 50% скидкой, так и с отказом в выдаче рецепта на получение наркотических и психотропных веществ. В результате были выявлены проблемы как организационного, так и правового характера, в большинстве случаев выраженных в нарушении права на отсроченное лекарственное обеспечение. Основываясь на итогах мониторинга, также была проведена оценка законопроекта с точки зрения его актуальности и необходимости в принятии.
Приводился мониторинг правоприменения следующих нормативных актов и их положений:
Федеральный закон от 17.07.1999 № 178-ФЗ "О государственной социальной помощи"
Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (Гл. 10)
Постановление Правительства РФ от 30.07.1994 № 890 "О государственной поддержке развития медицинской промышленности и улучшении обеспечения населения и учреждений здравоохранения лекарственными средствами и изделиями медицинского назначения"
Приказ Минздрава России от 20.12.2012 № 1175н"Об утверждении порядка назначения и выписывания лекарственных препаратов, а также форм рецептурных бланков на лекарственные препараты, порядка оформления указанных бланков, их учета и хранения"
В результате мониторинга правоприменения были выявлены следующие проблемы:
1. Нарушение права на отсроченное лекарственное обеспечение
Большинство проблем, связанных с отказом в выдаче рецептов на лекарственные средства, как показала правоприменительная практика, вызваны согласованными действиями медицинского учреждения и аптечной организации. Ввиду недостаточности бюджетного финансирования, наличии проблем в проведении государственных закупок лекарственных средств либо несвоевременном выполнении поставщиками обязанностей по доставке лекарственных средств, в медицинских учреждениях, по просьбе аптечной организации, осуществляющей выдачу лекарственных средств, выдача рецептов на не имеющиеся в наличии лекарственные средства не производится[23].
С одной стороны, согласованные действия медицинского учреждения и аптечной организации позволяют избежать выписки необеспеченных лекарствами рецептов, но с другой стороны, порождают нарушения прав пациентов.
Отказ в выдаче рецепта на лекарственное средство, отсутствующее в аптеке, нарушает право на отсроченное лекарственное обеспечение, позволяющее получить лекарственное средство не позднее 10 дней для лекарственных средств, включенных в Перечень лекарственных средств, отпускаемых по рецептам врача (фельдшера), и не вошедших в минимальный ассортимент лекарственных средств, и 15 дней для лекарственных средств, назначаемых по решению врачебной комиссии, утвержденной главным врачом лечебно-профилактического учреждения со дня обращения в аптечную организацию[24].
Отсутствие лекарственного средства, включая лекарственные средства, отпускаемые гражданам, имеющим право на бесплатное получение лекарственных средств или получение лекарственных средств со скидкой, в аптеках не является основанием для отказа в выдаче рецепта. Приказом Минздрава России от 20.12.2012 №1175н "Об утверждении порядка назначения и выписывания лекарственных препаратов, а также форм рецептурных бланков на лекарственные препараты, порядка оформления указанных бланков, их учета и хранения" установлен исчерпывающий перечень случаев, при которых запрещается выписывать рецепты на лекарственные препараты. В решении Выксунского городского суда Нижегородской области по делу № 2-712-13 от 30 мая 2013 года также отмечается, что законодательство не содержит оснований финансового характера для отказа в выдаче рецепта на получение лекарственного средства.
Согласованные действия медицинского учреждения и аптеки создали устойчивую практику не закупки лекарственных средств, необходимых населению. При этом связь данных действий с недостатком бюджетного финансирования, на который ссылаются представители аптечных организаций в судах, должна подлежать отдельной оценке. Однако следует отметить, что нерациональное распределение бюджетных средств мешает пациентам полноценно проходить курс лечения и получать лекарственные средства в необходимом количестве. Например, лекарственные средства в большом количестве закупаются для пациентов, находящихся на стационарном лечении, но не проходящих лечение амбулаторно. В связи с этим врачи предлагают пациентам пройти лечение стационарно, отказ в стационарном лечении расценивается как отказ от лекарственного средства. Пациент имеет право выбора между стационарным и амбулаторным лечением, а значит, как следует из правоприменительной практики, отказ от одного вида лечения, не влечет за собой отказ проходить лечение и получать лекарственные средства[25].
В целом, в судебной практике сложилась позиция по признанию бюджетного недофинансирования нарушением права на охрану здоровья[26].
Практика показывает, что отказы в выдаче рецептов мешают взыскать денежные средства за самостоятельную покупку лекарственных средств, в случае, если аптека не предоставила лекарственное средство бесплатно или со скидкой лицу, имеющему право на его получение. Это обусловлено тем, что суду необходимы доказательства того, что лекарственное средство действительно было необходимо по состоянию здоровья истцу, а наличие рецепта, безусловно, доказывает этот факт.
Врачи регулярно вместо назначения лекарственного средства и выписки рецепта на него используют формулировку «рекомендовано к применению». При этом названия лекарственных средств выписывают на отдельном листке, который не имеет силу рецепта, так как не соответствует Приказу Минздрава России от 20.12.2012 №1175н, однако, воспринимается пациентом как рецепт на лекарственное средство. В силу того, что аптека не выдает лекарственное средство бесплатно по такому «рецепту», граждане покупают лекарственное средство самостоятельно. В судебном процессе, при рассмотрении дел о взыскании денежных средств за самостоятельную покупку лекарств, медицинские работники ссылаются на тот факт, что пациенту был не назначено лекарственное средство, а рекомендовано к применению[27].
В решении вопроса о том, свидетельствует такой «рецепт» о необходимости покупки и приема лекарственного средства, не сложилось единой судебной практики.
Некоторые суды приходят к выводу, что пациент был волен в выборе того покупать ему указанное медицинским работником лекарство либо нет, а значит покупка лекарства является самостоятельным волевым решением пациента и его стоимость не может быть взыскана[28]. Другие суды, и их позиция представляется наиболее верной с точки зрения соблюдения прав пациента, приходят к выводу, что пациент имел право на получение бесплатно или со скидкой лекарственного средства, он нуждался в этом лекарственном средстве ввиду ухудшения состояния его здоровья, а значит, врач обязан был назначить ему лечение. В таком случае назначенное лечение не может иметь рекомендательный характер[29].
Для доказательства необходимости в приеме лекарственного средства судебно-медицинская экспертиза была назначена только по одному делу (Решение Ленинского районного суда г. Уфы по делу № 203252-11 от 20 октября 2011 года), ходатайства о проведении экспертизы в других делах заявлены не были.
Следует отметить, что суды считают, что стандарты лечения заболевания, предусмотренные в ст. 37 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" не подтверждают нуждаемость пациента в лекарственном средстве в силу их рекомендательного характера[30]. Также суды не считают доказательством нуждаемости пациента в лекарственном средстве записи в его медицинской карте, при условии, что в ней нет сведений о необходимом лекарственном средстве.
При всем этом самостоятельная покупка лекарственного средства должна носить вынужденный характер, суды отказывают в иске лицам, имеющим право на социальное обеспечение в виде бесплатных лекарственных средств либо лекарственных средство со скидкой, купившим лекарственное средство без обращения к врачу, даже если такие действия были обусловлены необходимостью непрерывного приема лекарственного средства[31].
Таким образом, на практике для взыскания денежных средств в связи с самостоятельной покупкой лекарства, необходимо наличие рецепта врача как доказательства в его необходимости, обращение в аптеку и отсутствие в аптеке лекарственного средства за пределами сроков на отсроченное лекарственное обеспечение, установленных Приказом Минздравсоцразвития РФ от 14.12.2005 № 785.
Практика показывает, что отказы в выдаче рецепта могут быть обусловлены техническими правилами в его оформлении. Так, в некоторых случаях выписка рецепта является невозможной ввиду отсутствия лекарственных средств в аптеке (невозможно распечатать рецепт)[32]. Однако технические сложности не могут быть причиной нарушения прав, как на получение лекарственных средств, так и права на отсроченное лекарственное обеспечение. Представляется, что в таком случае не медицинский работник является лицом, которое отказало в выдаче лекарственного средства, а медицинское учреждение в целом, использующее программу, препятствующую исполнению врачами возложенной на них обязанности.
2. Ответственность медицинской организации, медицинских работников
На данный момент в законодательстве отсутствуют специальная норма, позволяющая привлечь медицинского работника, медицинское учреждение к административной ответственности за необоснованный отказ в выдаче рецепта на получение лекарственного средства. В ходе мониторинга правоприменения был обнаружен лишь один случай рассмотрения в суде дела о привлечении медицинской организации к административной ответственности.
К мировому судье судебного участка № 1 Сальского района Ростовской области поступило из Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения и социального развития (название по состоянию на 2013 г.) дело о привлечении медицинской организации к административной ответственности за нарушение лицензионных требований по ст. ч.2 ст. 19.20 КоАП РФ.
Основанием для указанного требования послужила выдача медицинским работником рекомендации к лечению, а не рецепта на получение лекарственного средства. Такие действия, по мнению Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения и социального развития, нарушили пп. 4 п. 4 Постановления Правительства РФ от 16.04.2012 № 291 (отсутствие внутреннего контроля качества и безопасности медицинской деятельности).
Суд отказал в удовлетворении требований, но не в связи с невозможностью применения ч.2 ст. 19.20 КоАП РФ в данной ситуации, а в силу того, что программное обеспечение объективно не позволяло выписать лекарственное средство[33].
Таким образом, исходя из судебных решений, находящихся в открытом доступе, следует сделать вывод, что ч. 2 ст.19.20 КоАП РФ практически не применяется в ситуациях, связанных с отказом в выдаче рецепта.
3. Бесплатное обеспечение лекарственными средствами, не входящими в Перечень лекарственных препаратов, отпускаемых населению бесплатно
В соответствии с п. 2 ч. 3 ст. 80 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" при оказании медицинской помощи в рамках программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи не подлежат оплате за счет личных средств граждан назначение и применение по медицинским показаниям лекарственных препаратов, не входящих в перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов, в случаях их замены из-за индивидуальной непереносимости, по жизненным показаниям.
Согласно п. 6 Приказа Минздравсоцразвития РФ от 22.11.2004 "О Порядке оказания первичной медико-санитарной помощи гражданам, имеющим право на получение набора социальных услуг" медицинский работник выписывает лекарственные препараты, предусмотренные Перечнем лекарственных средств, утвержденным Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 02.12.2004 № 296 "Об утверждении Перечня лекарственных средств". В случае недостаточности фармакотерапии при лечении отдельных заболеваний по жизненно важным показаниям и при угрозе жизни и здоровью пациента могут применяться иные лекарственные средства по решению врачебной комиссии, утвержденному главным врачом лечебно-профилактического учреждения
Однако, несмотря на то, что медицинские работники могут назначать лекарственное средство, не входящее в Перечень, практика показывает, что они редко пользуются предоставленным им правом, что в большинстве случаев объясняется недостаточным финансированием, сложностью процесса закупки лекарственных средств.
Суды признают, принимая во внимание действенность лекарственного средства для пациента либо отсутствие заменителей, представляющихся бесплатно, что отказ в обеспечении лекарственным средством за рамками Перечня нарушил бы конституционное право гражданина на охрану здоровья. Соответственно, в случае, если отсутствие препарата в Перечне ставит под угрозу жизнь или здоровье, рецепт на такое лекарство должен быть выписан медицинским работником, а его закупка должна быть произведена[34].
4. Получение лекарственных средств за счет Территориальной программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи при отказе от набора социальных услуг
Согласно ст. 6.2 Федерального закона от 17.07.1999 № 178-ФЗ «О государственной социальной помощи» в набор социальных услуг входит обеспечение в соответствии со стандартами медицинской помощи необходимыми лекарственными препаратами для медицинского применения по рецептам на лекарственные препараты, медицинскими изделиями по рецептам на медицинские изделия, а также специализированными продуктами лечебного питания для детей-инвалидов. Перечень лиц, указанных в ст. 6.1 указанного закона, частично совпадает с Перечнем групп населения и категорий заболеваний, при амбулаторном лечении которых лекарственные средства и изделия медицинского назначения отпускаются по рецептам врачей бесплатно[35].
Следовательно, некоторые группы населения имеют право на получение лекарственных средств, как в рамках государственной социальной помощи (за счет субвенций субъекту из федерального бюджета[36]), так и в рамках Территориальной программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской (за счет собственных средств субъекта[37]).
При этом в большинстве случаев суды не допускают сокращения Территориальной программы субъекта в части Перечня групп населения, при амбулаторном лечении которых лекарственные средства и изделия медицинского назначения отпускаются по рецептам врачей бесплатно, в части лиц, указанных в Федеральном законе № 178-ФЗ[38]. Субъект РФ также не может сокращать нормативы финансовых затрат на данные цели[39].
Граждане, воспользовавшиеся своим правом на монетизацию льгот и отказавшиеся от получения лекарственных средств за счет средств федерального бюджета (при условии, что они входят в Перечень групп населения и категорий заболеваний, при амбулаторном лечении которых лекарственные средства и изделия медицинского назначения отпускаются по рецептам врачей бесплатно), как следует из ст. 81 Федерального закона № 323-ФЗ, могут получить их за счет бюджета субъекта РФ в рамках Территориальной программы.
Однако единой судебной практики при решении споров, связанных с отказом в выдаче рецепта на лекарственное средство, не сложилось.
Верховный суд РФ в Определении от 22 февраля 2012 № 25-Г12-3 указал, что субъект, не включив в Территориальную программу инвалидов II группы, действовал в пределах своих полномочий. Также суд указал, что заявитель отказался от государственной социальной помощи, а значит, у него нет права на получение лекарственных средств за счет Территориальной программы субъекта.
Баевский районный суд Алтайского края в решении по делу № 2-23-11 от 22 марта 2011 года указал, что при отказе от набора социальных услуг за гражданами, имеющими права на лекарственное обеспечение по двум основаниям, у них сохраняется право на получение лекарственных средств, предоставляемых за счет средств субъекта РФ в соответствии с Постановлением Правительства РФ от 30 июля 1994 года.
Министерство здравоохранения РФ неоднократно отмечало, что, в случае, если гражданин отказался от набора социальных услуг, он имеет право на получение лекарственных средств за счет средств субъекта РФ в рамках Территориальной программы[40].
Исходя из изложенного, следует констатировать, что проблема, связанная с лекарственным обеспечением лиц, отказавшихся от набора социальных услуг, является нерешенной.
5. Привлечение медицинских работников к уголовной ответственности по ст. 233 УК РФ
В пояснительной записке к законопроекту № 523903-6, автор отмечает, что нарушение прав пациентов, связанных с не выдачей рецепта на лекарственное средство с наркотическим содержанием (например, для больных онкологическими заболеваниями), связано с тем, что медицинский работник боится привлечения к уголовной ответственности по ст. 233 УК РФ.
Анализ правоприменительной практики показал, что в случае, если в действиях медицинского работника отсутствуют корыстные мотивы, а причинами его действий является желание помочь пациентам, суды выносят постановление о прекращении уголовного дела в связи с деятельным раскаянием. Деятельным раскаянием суды, в данном случае, признают дачу признательных показаний.
Например, Вяземский районный суд Хабаровского края вынес Постановление края по делу № 10-6-11 от 4 августа 2011 г., которым прекратил уголовное дело в отношении медицинского работника, который выдал рецепт, дающий право на получение наркотического вещества в связи с тем, что пациентка испытывала сильные боли.
В иных случаях, когда действия медицинского работника не вызваны мотивом сострадания к пациенту, максимальным наказаниям, назначаемым судом, является штраф[41].
Соответственно, медицинские работники редко привлекаются к уголовной ответственности по ст. 233 УК РФ, а если и привлекаются, то в связи с наличием корыстных побуждений в отношении незаконной выдачи рецепта.
Отказы в выдаче рецепта не так связаны с возможностью привлечения к уголовной ответственности, как с наличием организационных проблем в сфере здравоохранения.
6. Анализ законопроекта № 523903-6 с точки зрения проведенного мониторинга правоприменения
Статьей 1 законопроекта предлагается дополнить Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях статьей 6.9.1, предполагающей установление ответственности медицинского работника за отказ в выдаче рецептов или иных документов, дающих право на получение наркотических средств или психотропных веществ, сильнодействующих или ядовитых веществ.
Введение данной статьи в КоАП РФ позволит установить ответственность за неисполнение медицинскими работниками своих обязанностей, которая на данный момент в Кодексе не установлена.
Однако законопроект вызывает следующие вопросы:
Должна ли ответственность быть персональной для каждого медицинского работника либо, следует, установить ответственность для медицинского учреждения, которое является ответственным за действия своего работника?
Как было указано выше, отказы медицинских работников в выдаче рецептов в большинстве случаев связаны не со страхом привлечения к уголовной ответственности, а обусловлены наличием программного обеспечения, которое не позволяет выписать рецепт либо согласованной работой аптеки и медицинского учреждения (соответственно, имеет место указание о невыдаче рецептов на определённые лекарственные средства). Вина за данные действия лежит непосредственно на медицинском учреждении.
Введение ответственности для медицинских работников, как кажется, приведет к выдаче необеспеченных лекарственными средствами рецептов. Введение же ответственности для медицинской организации сделает ее ответственной за действия своих работников. Она станет заинтересованной в своевременном обеспечении пациентов рецептами на лекарственные средства, а аптека к их своевременному обслуживанию.
Однако все попытки законодателя нормализовать ситуацию с выдачей рецептов на лекарственные средства не будут иметь успеха, если правоприменительная практика пойдет по пути признания отсутствия лекарственных средств в аптеке обстоятельством, исключающим ответственность медицинского учреждения.
Следует устанавливать ответственность за отказ в выдаче рецептов или иных документов, дающих право на получение наркотических средств или психотропных веществ, сильнодействующих или ядовитых веществ, либо расширить предлагаемую в законопроекте статью и ввести ответственность за отказ в выдаче рецептов на любые лекарственные средства?
Проблема, связанная с необоснованными отказами в выдаче рецепта на лекарственное средство, является актуальной не только для перечисленных в законопроекте средств, но и для всех лекарственных средств. Следовательно, необходимо принимать меры к изменению текущей ситуации в целом.
Законопроект № 523903-6 предлагает дополнить Уголовный кодекс РФ ст. 233.1.
Ст. 233.1 предполагает установление специальной ответственности для медицинских работников за незаконную выдачу рецептов или иных документов, дающих право на получение наркотических средств или психотропных веществ, сильнодействующих или ядовитых веществ. При этом статья разделяет случаи незаконной выдачи рецепта и незаконной выдачи рецепта из корыстных побуждений (ч.3).Введение ч. 3 ст. 233.1 позволит отграничить действия медицинского работника, совершенные из мотивов сострадания и корыстных побуждений, что следует, с позиции практики, воспринять положительно.
Резюмируя анализ законопроекта, следует сделать следующие выводы. Законопроект позволит решить проблему с лекарственным обеспечением лиц, нуждающихся в медицинских целях в обеспечении наркотическими средствами, психотропными веществами, сильнодействующими или ядовитыми веществами.
Однако расширение законопроекта и введение ответственности за необоснованный отказ в выдаче рецепта на любое лекарственное средство позволит защитить права всех пациентов.
Проанализированные судебные решения:
Определение Верховного суда РФ № 26-Г12-1 от 14 марта 2012 года;
Определение Верховного суда РФ № 25-Г12-3 от 22 февраля 2012 года;
Определение Верховного суда РФ № 84-АПГ13-6 от 29 января 2014 года;
Определение Верховного суда РФ № 7-АПГ12-4 от 3 октября 2012 года;
Определение Верховного суда РФ № 56-АПГ13-10 от 6 ноября 2013 года;
Определение Верховного суда РФ № 1-АПГ12-10 от 8 августа 2012 года;
Определение Верховного суда Удмуртской Республики по делу № 33-2220 от 16 июля 2012 года;
Определение Кировского областного суда по делу № 33-197 от 22 января 2013 года;
Постановление Вяземского районного суда Хабаровского края по делу № 10-6-11 от 4 августа 2011 года;
Постановление Октябрьского районного суда г. Ижевска по делу № 2-1938-12 от 14 мая 2012 года;
Постановление Октябрьского районного суда г. Ставрополя Ставропольского края по делу № 2-2797-13 от 28 ноября 2013 года;
Приговор Ленинградского районного суда по делу № 1-430-12 от 24 сентября 2012 года;
Приговор Мирового судьи судебного участка № 42 Мглинского района Брянской области по делу № 1-12-14 от 21 января 2014 года;
Решение Баевского районного суда Алтайского края по делу № 2-133-11 от 21 сентября 2011 года;
Решение Баевского районного суда Алтайского края по делу № 2-23-11 от 22 марта 2011 года;
Решение Баевского районного суда Алтайского края по делу № 2-3-11 от 18 января 2011 года;
Решение Белокурихинского городского суда Алтайского края по делу № 2-30-12 от 13 февраля 2012 года;
Решение Выксунского городского суда Нижегородской области по делу № 2-712-13 от 30 мая 2013 года;
Решение Вязниковского городского суда Владимирской области по делу № 2-426-13 от 7 мая 2013 года;
Решение Динского районного суда Краснодарского края от 30 августа 2012 года;
Решение Егорьевского городского суда Московской области от 20 декабря 2011 года;
Решение Железнодорожного районного суда г. Ульяновска по делу № 2-488-2012;
Решение Заринского городского суда Алтайского края по делу № 2-994-11 от 13 декабря 2011 года;
Решение Златоустовского городского суда Челябинской области по делу № 2-933-13 от 11 июля 2013 года;
Решение Калининского районного суда г. Челябинска по делу № 2-3716-11 от 2 ноября 2011 года;
Решение Кольчугинского городского суда Владимирской области по делу № 2-56-12 от 10 мая 2012 года;
Решение Краснооктябрьского районного суда г. Волгограда по делу № 2-331-13 от 6 февраля 2013 года;
Решение Лахденпохского районного суда Республики Карелия по делу № 2-22-12 от 8 февраля 2012 года;
Решение Ленинского районного суда г. Воронежа от 10 января 2012 года;
Решение Ленинского районного суда г. Уфы по делу № 203252-11 от 20 октября 2011 года;
Решение Ленинского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан по делу № 2-875-11 от 24 мая 2011 года;
Решение Марксовского городского суда Саратовской области по делу № 2-977-12 от 20 июля 2012 года;
Решение Мирового судьи судебного участка №1 Сальского района Ростовской области от 29 марта 2013 года;
Решение Мирового судьи судебного участка № 171 по делу № 2-210-12 от 28 марта 2012 года;
Решение Мирового судьи судебного участника № 290 г. Электросталь по делу № 2-5-12 от 20 февраля 2012 года;
Решение Ногинского городского суда Московской области по делу № 2-11832-13 от 5 апреля 2013 года;
Решение Октябрьского районного суда г. Самары по делу № 2-783-12 от 22 марта 2012 года;
Решение Октябрьского районного суда г. Владимира по делу № 2-391-12 от 10 января 2012 года;
Решение Октябрьского районного суда г. Ижевска по делу № 2-1938-12 от 14 мая 2012 года;
Решение Подпольского городского суда Московской области по делу № 2-8605-12 от 1 октября 2012 года;
Решение Советского районного суда г. Брянка по делу № 2-5125-11 от 7 ноября 2011 года;
Решение Таганрогского городского суда Ростовской области по делу № 2-4248-11 от 3 августа 2011 года;
Решение Таганрогского городского суда Ростовской области по делу № 2-7388-13 от 3 декабря 2013 года;
Решение Талдомского районного суда Московской области по делу № 2-570-13 от 19 августа 2013 года;
Решение Тракторозаводского районного суда г. Челябинска по делу № 2-116-11 от 21 февраля 2011 года;
Решение Троицкого районного суда Челябинской области от 8 сентября 2011 года;
Решение Троицкого районного суда Челябинской области по делу № 2-56-11 от 18 марта 2011 года;
Решение Тюменцевского районного суда Алтайского края по делу № 2-25-11 от 24 марта 2011 года;
Решение Хабаровского районного суда Алтайского края по делу № 2-35-12 от 22 марта 2012 года;
Решение Центрального районного суда г. Челябинска от 28 октября 2011 года;
Решение Центрального районного суда г. Читы Забайкальского края по делу № 2-1232-14 о 10 февраля 2014 года;
Решение Чертановского районного суда г. Москвы от 18 апреля 2012 года;
Решение Шарьинского районного суда Костромской области по делу № 2-11-12 от 12 мая 2012 года.
Руководитель экспертной группы, Белов С.А.
к.ю.н., доцент
[22] Законопроект зарегистрирована в САДД ГД 19 мая 2014 г.
[23] Решение Ленинского районного суда г. Уфы по делу № 203252-11 от 20 октября 2011 года; Решение Баевского районного суда Алтайского края по делу № 2-133-11 от 21 сентября 2011 года; Решение Егорьевского городского суда Московской области от 20 декабря 2011 года; Решение Тюменцевского районного суда Алтайского края по делу № 2-25-11 от 24 марта 2011 года.
[24] Приказ Минздравсоцразвития РФ от 14.12.2005 № 785 "О Порядке отпуска лекарственных средств".
[25] Решение Лахденпохского районного суда Республики Карелия по делу № 2-22-12 от 8 февраля 2012 года.
[26] Постановление Октябрьского районного суда г. Ставрополя Ставропольского края по делу № 2-2797-13 от 28 ноября 2013 года.
[27] Решение Кольчугинского городского суда Владимирской области по делу № 2-56-12 от 10 мая 2012 года.
[28] Решение Центрального районного суда г. Читы Забайкальского края по делу № 2-1232-14 от 10 февраля 2014 года; Решение Хабаровского районного суда Алтайского края по делу № 2-35-12 от 22 марта 2012 года; Решение Железнодорожного районного суда г. Ульяновска по делу № 2-488-2012.
[29] Решение Златоустовского городского суда Челябинской области по делу № 2-933-13 от 11 июля 2013 года; Решение Марксовского городского суда Саратовской области по делу № 2-977-12 от 20 июля 2012 года.
[30] Постановление Октябрьского районного суда г. Ставрополя Ставропольского края по делу № 2-2797-13 от 28 ноября 2013 года.
[31] Решение Баевского районного суда Алтайского края по делу № 2-3-11 от 18 января 2011 года; Решение Баевского районного суда Алтайского края по делу № 2-23-11 от 22 марта 2011 года.
[32] Решение Калининского районного суда г. Челябинска по делу № 2-3716-11 от 2 ноября 2011 года; Решение Центрального районного суда г. Челябинска от 28 октября 2011 года.
[33] Решение Мирового судьи судебного участка №1 Сальского района Ростовской области от 29 марта 2013 года.
[34] Решение Октябрьского районного суда г. Владимира по делу № 2-391-12 от 10 января 2012 года; Решение Таганрогского городского суда Ростовской области по делу № 2-7388-13 от 3 декабря 2013 года.
[35] Постановление Правительства РФ от 30.07.1994 № 890 "О государственной поддержке развития медицинской промышленности и улучшении обеспечения населения и учреждений здравоохранения лекарственными средствами и изделиями медицинского назначения".
[36] Ст. 4.1 Федеральный закон от 17.07.1999 № 178-ФЗ» О государственной социальной помощи".
[37] Постановление Правительства РФ от 30.07.1994 № 890 "О государственной поддержке развития медицинской промышленности и улучшении обеспечения населения и учреждений здравоохранения лекарственными средствами и изделиями медицинского назначения"
[38] Постановление Октябрьского районного суда г. Ижевска по делу № 2-1938-12 от 14 мая 2012 года.
[39] Определение Верховного суда РФ № 84-АПГ13-6 от 29 января 2014; Определение Верховного суда РФ № 7-АПГ12-4 от 3 октября 2012; Определение Верховного суда РФ № 26-Г12-1 от 14 марта 2012.
[40] Письмо Минздравсоцразвития РФ от 20.02.2009 № 14-3/10/2-1116 «О реализации Постановления Правительства РФ от 30.07.1994 № 890»; Письмо Минздравсоцразвития РФ от 03.02.2006 N 489-ВС "Об отпуске лекарственных средств населению по рецептам врачей при амбулаторном лечении бесплатно и с 50-процентной скидкой"
[41] Приговор Ленинградского районного суда по делу № 1-430-12 от 24 сентября 2012; Приговор Мирового судьи судебного участка № 42 Мглинского района Брянской области по делу № 1-12-14 от 21 января 2014
