Методика сбора правоприменительной практики
Сбор правоприменительной практики осуществлялся по решениям арбитражных судов и судов общей юрисдикции. При осуществлении мониторинга осуществлялся сбор опубликованных судебных решений за 2014-2015 годы (в том числе размещенных в БД Консультант Плюс раздел Судебная практика и на информационных ресурсах, содержащих судебную практику – gcourts.ru, судебные решения.рф, ras.arbitr.ru, pravo.ru). Целью мониторинга было выявление и анализ судебных споров, связанных с реализацией полномочий по внеочередному предоставлению отдельных жилых помещений гражданам, больным заразными формами туберкулеза с учётам анализа нормативного регулирования в данной сфере, проведённого Конституционным Судом РФ в Постановлении Конституционного Суда РФ от 24.12.2013 N 30-П. А также, мониторинг должен показать, насколько смогут решить выявленные проблемы те изменения, который были внесены в пункт 5 статьи 14 Федерального закона "О предупреждении распространения туберкулеза в Российской Федерации".

Основные положения Постановления Конституционного Суда РФ от 24.12.2013 N 30-П

Статьи 4 и 5 Федерального закона от 18 июня 2001 года N 77-ФЗ "О предупреждении распространения туберкулеза в Российской Федерации" устанавливают соответственно полномочия органов государственной власти Российской Федерации и полномочия органов государственной власти субъектов Российской Федерации в области предупреждения распространения туберкулеза в Российской Федерации.
Согласно пункту 5 статьи 14 данного Федерального закона больным заразными формами туберкулеза, проживающим в квартирах, в которых исходя из занимаемой жилой площади и состава семьи нельзя выделить отдельную комнату больному заразной формой туберкулеза, квартирах коммунального заселения, общежитиях, а также семьям, имеющим ребенка, больного заразной формой туберкулеза, предоставляются вне очереди отдельные жилые помещения с учетом их права на дополнительную жилую площадь в соответствии с законодательством субъектов Российской Федерации.
Названные законоположения, по мнению заявителей противоречат статьям 40, 41, 72 (пункты "ж", "к" части 1) и 76 (часть 2) Конституции Российской Федерации, поскольку ими не разграничиваются полномочия органов государственной власти Российской Федерации и органов государственной власти субъектов Российской Федерации по социальной поддержке граждан, больных заразными формами туберкулеза (семей, имеющих ребенка, больного заразной формой туберкулеза), притом что обязанность по принятию нормативных правовых актов, регулирующих порядок предоставления жилых помещений указанной категории граждан в качестве меры их социальной поддержки, возлагается на субъекты Российской Федерации. Подобная правовая неопределенность, по мнению заявителя, приводит к тому, что субъект Российской Федерации, хотя это прямо и не отнесено к его полномочиям, вынужден решать вопрос об обеспечении таких граждан жильем за счет собственного жилищного фонда, что нередко препятствует своевременной реализации ими права на получение отдельных жилых помещений вне очереди.
Пунктом 5 статьи 14 Федерального закона "О предупреждении распространения туберкулеза в Российской Федерации", по его буквальному смыслу и смыслу в системе действующего законодательства, принадлежность полномочия по оказанию меры социальной поддержки в виде внеочередного предоставления отдельных жилых помещений указанным в нем гражданам, составляющим определенную федеральным законом категорию нуждающихся в жилых помещениях, - вопреки вытекающему из статей 11 (часть 3), 18, 71, 72 и 76 Конституции Российской Федерации требованию надлежащего разграничения полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации - не определена с достаточной степенью ясности, точности и недвусмысленности. В результате судами общей юрисдикции данное законоположение толкуется как не предполагающее осуществление установленного им полномочия органами государственной власти Российской Федерации в качестве расходного обязательства Российской Федерации.
Соответственно, федеральному законодателю надлежит - исходя из требований Конституции Российской Федерации и правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, выраженных в том числе в настоящем Постановлении, - конкретизировать порядок осуществления полномочия по внеочередному предоставлению отдельных жилых помещений гражданам, больным заразными формами туберкулеза (семьям, имеющим ребенка, больного заразной формой туберкулеза), в части принадлежности данного полномочия конкретному уровню публичной власти и обязанности по выделению необходимых для его осуществления материальных и финансовых средств.
При внесении в действующее правовое регулирование надлежащих изменений, вытекающих из настоящего Постановления, федеральный законодатель должен исходить из того, что предусмотренное пунктом 5 статьи 14 Федерального закона "О предупреждении распространения туберкулеза в Российской Федерации" полномочие по внеочередному предоставлению указанным в данном законоположении гражданам отдельных жилых помещений является полномочием органов государственной власти Российской Федерации в качестве расходного обязательства Российской Федерации (пункты 5 и 6 статьи 12 Жилищного кодекса Российской Федерации, статья 84 Бюджетного кодекса Российской Федерации).
Однако, принятие Постановления № 30-П не решило возникающих проблем. Конституционному Суду пришлось дополнительно истолковать смысл названного Постановления в Определении Конституционного Суда РФ от 15.01.2015 N 2-О-Р "По ходатайству Администрации Волгоградской области о разъяснении Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2013 года N 30-П"
Поводом для направления в Конституционный Суд Российской Федерации данного ходатайства послужило, как указывает заявитель, отсутствие единства судебной практики в толковании и применении Постановления от 24 декабря 2013 года N 30-П. В ходатайстве утверждается, что суды общей юрисдикции, рассматривающие дела по заявлениям граждан, указанных в пункте 5 статьи 14 Федерального закона "О предупреждении распространения туберкулеза в Российской Федерации", продолжают в ряде случаев возлагать обязанность по внеочередному предоставлению им жилых помещений по договорам социального найма на органы государственной власти субъектов Российской Федерации, исходя при этом из соответствующего толкования положения абзаца шестого пункта 3.4 мотивировочной части Постановления от 24 декабря 2013 года N 30-П о том, что субъекты Российской Федерации, а также органы местного самоуправления не лишены возможности участвовать в осуществлении данного полномочия за счет собственных средств.
Таким образом, абзац шестой пункта 3.4 мотивировочной части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2013 года N 30-П в системе действующего регулирования не может рассматриваться как позволяющий возлагать на органы государственной власти субъектов Российской Федерации и органы местного самоуправления обязанность по осуществлению указанного полномочия за счет собственных средств субъектов Российской Федерации и муниципальных образований и в этом аспекте неясностей не содержит.

Кто являются ответчика по спорам о внеочередном предоставлении гражданам, больным заразными формами туберкулеза (семьям, имеющим ребенка, больного заразной формой туберкулеза), отдельных жилых помещений?

Требования о предоставлении жилого помещения по договору социального найма во внеочередном порядке могут заявляться к органам местного самоуправления[1]. Также они могут одновременно заявляться и к органам власти субъекта РФ[2]. В ряде дел ОГВ субъекта РФ были привлечены в качестве соответчиков по инициативе суда[3].
При обращении в суд граждане ссылаются на то, что согласно ч. 2 ст. 49 ЖК РФ малоимущим гражданам, признанным по установленным настоящим Кодексом основаниям нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, жилые помещения муниципального жилищного фонда по договорам социального найма предоставляются в установленном настоящим Кодексом порядке. Малоимущими гражданам являются граждане, если они признаны таковыми органами местного самоуправления в порядке, установленном законом соответствующего субъекта Российской Федерации.
Ответчики, в ситуации, когда истец состоит в очереди по нескольким основаниям, в том числе и как просто нуждающийся в улучшении жилищных условий, ссылаются на то, что обеспечение жилым помещением должно проводиться в порядке очереди. Однако суды не поддерживают такой подход. Доводы ответчиков о том, что истец подлежит обеспечению жильем в порядке очередности с учетом граждан, состоящих впереди него, суды признают несостоятельным, поскольку в ст. 57 ч. 2 Жилищного кодекса РФ право истца на получение жилого помещения не поставлено в зависимость от обеспечения жильем других очередников. Поэтому указанное право должно быть реализовано вне зависимости от наличия или отсутствия других лиц, состоящих на учете по улучшению жилищных условий, и времени принятия их на учет.

Какие сопутствующие требования заявляются истцами?

Многие споры о предоставлении жилого помещения по договору социального найма во внеочередном порядке сопровождаются также требованием о признании заявителя нуждающимся, или обжалованием отказа в признании нуждающимся. Если заявитель не признан в установленном порядке нуждающимся в предоставлении жилого помещений по договору социального найма, то, соответственно, права на внеочередное предоставление жилого помещения у него отсутствует. При одновременном обжаловании отказа в признании нуждающимся суды первоначально обращают внимание на соблюдение процессуальных требований к такому обжалованию. В частности, в иске может быть полностью отказано, если пропущен срок для обжалования такого отказа[4].
Сам факт наличия у члена семьи заболевания, исходя из смысла п. 4 ч. 1 ст. 51 Жилищного кодекса Российской Федерации, не может являться основанием для признания его нуждающимся во внеочередном предоставлении жилья, поскольку данная норма предусматривает такое условие как проживание в квартире, занятой несколькими семьями, то есть когда заболевание делает невозможным проживание с его носителем других семей, но не членов семьи последнего[5].
Сами ответчики в таких делах, ссылаясь на нормы жилищного законодательства, указывают, на то, что для предоставления указанной категории граждан жилых помещений необходимо наличие одновременно трех условий, а именно: в составе семьи имеется больной, страдающий тяжелой формой хронического заболевания, при котором совместное проживание с ним в одной квартире невозможно; указанные лица не имеют иного жилого помещения, занимаемого по договору социального найма или принадлежащего на праве собственности; проживают в квартире, занятой несколькими семьями.

Основные нормативные положения, наиболее часто применяемые судами при решении данных споров

Рассматривая данные споры, суды, никогда не ограничивались применением положений Федерального закона "О предупреждении распространения туберкулеза в Российской Федерации". Суды прямо указывают в своих решениях, что правовые основания и порядок предоставления жилых помещений указанным гражданам установлен действующим жилищным законодательством[6].
Большинство судебных решений содержит однотипные ссылки на положения Конституции РФ и ЖК РФ:
Конституцией РФ (ст. 18) установлено, что права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.
Обозначенные в Конституции РФ цели социальной политики Российской Федерации предопределяют обязанность государства заботиться о благополучии граждан, их социальной защищенности и обеспечении им нормальных условий существования.
В силу ст. 40 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на жилище. Никто не может быть произвольно лишен жилища. Органы государственной власти и органы местного самоуправления поощряют жилищное строительство, создают условия для осуществления права на жилище. Малоимущим, иным указанным в законе гражданам, нуждающимся в жилище, оно предоставляется бесплатно или за доступную плату из государственных, муниципальных и других жилищных фондов в соответствии с установленными законом нормами.
Согласно ст. 57 Жилищного кодекса РФ гражданам, страдающим тяжелыми формами хронических заболеваний, указанными в предусмотренном ст. 51 данного кодекса перечне, жилые помещения по договору социального найма предоставляются вне очереди.
Перечень тяжелых форм хронических заболеваний, при которых невозможно совместное проживание граждан в одной квартире, утвержденный Постановлением Правительства РФ от 16 июня 2006 года N378.

Кто является надлежащим ответчиком по таким спорам и в чью компетенцию входят данные полномочия?

Наиболее часто ответчиком в таких спорах является муниципальное образование, в котором проживает истец. При этом стандартное утверждение ответчика – органа местного самоуправления, о том, что истец имеет право на получение жилья лишь за счет средств субъекта РФ, а не органа местного самоуправления, признаётся судами несостоятельным. Если истец состоит на учете в органе местного самоуправления как малоимущий и нуждающийся в получении жилого помещения и включен в льготный список лиц, нуждающихся в получении жилого помещения, в связи с указанным заболеванием, значит, согласно ст. 51,57 ЖК РФ вправе требовать от ответчика предоставления ему жилого помещения по договору социального найма во внеочередном порядке[7].
Суды также указывают, что поскольку ЖК РФ не предусматривает специального регулирования порядка обеспечения жилыми помещениями по договору социального найма, для лиц, данной категории, следовательно указанные лица приобретают и реализуют право на получение жилых помещений по договору социального найма на общих основаниях. И так как в отношении данной категории лиц, специальное регулирование отсутствует, в связи с чем жилое помещение должно быть предоставлено органом местного самоуправления из муниципального жилищного фонда[8].
Ответчики, в лице муниципальных образований, часто указывают, что не имеют соответствующих полномочий, так как эти вопросы находятся в компетенции Российской Федерации. Но суды доводы ответчиков о том, что муниципальное образование не наделено в установленном порядке полномочиями по предоставлению жилья категориям граждан, страдающих тяжелыми формами хронических заболеваний, при которых невозможно совместное проживание граждан в одной квартире, не принимают во внимание, поскольку в соответствии с ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" от 06.10.2003 года N 131 - ФЗ обеспечение граждан жилыми помещениями относится к компетенции органов местного самоуправления[9]. Хотя Конституционный Суд РФ прямо в своём Постановлении отметил, что, как следует из ЖК РФ (часть 2 статьи 49) и ФЗ от 6 октября 2003 года N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" (статьи 14 - 17), внеочередное предоставление отдельных жилых помещений гражданам, больным заразными формами туберкулеза (семьям, имеющим ребенка, больного заразной формой туберкулеза), не отнесено и к вопросам местного значения.
Ещё один вариант распределения полномочий по обеспечению жильём и расходов на это, встречающийся в судебной практике – иск удовлетворяется по требованию к муниципальному образованию, которое выполняет указанное полномочие, которое было передано ему Законом субъекта РФ с соответствующим финансированием[10].

В других аналогичных случаях, когда в качестве ответчиков одновременно могут выступать и ОМС и ОИВ субъекта РФ суд может удовлетворить требования заявленные к ОИВ субъекта РФ, признав именно его надлежащим ответчиком по делу. При этом какого-либо анализа компетенций органов в судебном решении мы можем не увидеть, хотя ответчики ссылаются на эти факты. К примеру, доводы апелляционной жалобы в части того, что субъекту Российской Федерации в установленном порядке полномочия по оказанию меры социальной поддержки в виде внеочередного предоставления жилых помещений гражданам, больным ***, при которых невозможно проживание граждан в одной квартире, с передачей необходимых для этого материальных и финансовых средств не передавались основанием к отмене судебного решения не являются[11].

В ряде судебных решений суды прямо ссылаются на позицию Конституционного суда, и в итоге делают вывод, что по исковому требованию о внеочередном обеспечении жильем категорий граждан, которым такое право гарантировано пунктом 3 части 2 статьи 57 Жилищного кодекса РФ, надлежащим ответчиком субъект РФ не является[12].
Такой вывод в большей степени основан на указании в Постановлений КС РФ на то, что федеральный законодатель должен исходить из того, что предусмотренное пунктом 5 статьи 14 Федерального закона "О предупреждении распространения туберкулеза в Российской Федерации" полномочие по внеочередному предоставлению указанным в данном законоположении гражданам отдельных жилых помещений является полномочием органов государственной власти Российской Федерации в качестве расходного обязательства Российской Федерации (пункты 5 и 6 статьи 12 Жилищного кодекса Российской Федерации, статья 84 Бюджетного кодекса Российской Федерации).

Нужно отметить, что во многих случаях, когда надлежащими ответчиками признаются ОМС или орган субъекта РФ, решение суда основывается на имеющимся региональном нормативном акте[13] о порядке обеспечения нуждающихся лиц жилыми помещениями. Если такого акта в регионе нет, то суд может указать, что его отсутствие не снимает такой обязанности с субъекта РФ[14]. Эти акты однотипные в различных регионах. Но очень редко при этом происходит анализ того, применим ли этот акт к спорным правоотношениям. В одном из подобных дел[15] суд, основываясь на позиции КС РФ сделал следующий вывод:
В системе анализированного Конституционным Судом Российской Федерации законодательства место и значение республиканского Закона Республики Дагестан от ДД.ММ.ГГГГ № заключается в следующем.
Статьей 13 Жилищного кодекса Российской Федерации (далее - ЖК РФ) определены полномочия органов государственной власти субъекта Российской Федерации в области жилищных отношений. В силу положений пунктов 4, 5 статьи 13 ЖК РФ к полномочиям органов государственной власти субъекта Российской Федерации в области жилищных отношений относятся:
определение иных категорий граждан в целях предоставления им жилых помещений жилищного фонда субъекта Российской Федерации;
определение порядка предоставления по договорам социального найма установленным соответствующим законом субъекта Российской Федерации категориям граждан жилых помещений жилищного фонда субъекта Российской Федерации.
Закон РД от ДД.ММ.ГГГГ № был принят по неоднократным требованиям Управления Минюста России по <адрес> в целях реализации указанных полномочий органов государственной власти субъекта Российской Федерации в области жилищных отношений, определенных статьей 13 нового ЖК РФ.
Закон РД от ДД.ММ.ГГГГ № был принят не в целях исполнения переданных Российской Федерацией субъектам Российской Федерации полномочий, предусмотренных пунктом 3 части 2 статьи 57 Жилищного кодекса РФ. ибо это полномочие не передано, отсутствует такой федеральный закон, которым это полномочие передавалось бы субъектам Российской Федерации в порядке пункта 7 статьи 26.3 вышеназванного федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 184-ФЗ.
Закон РД от ДД.ММ.ГГГГ № по своему содержанию не устанавливает расходные обязательства субъекта Российской Федерации, указанные в статье 85 Бюджетного кодекса Российской Федерации. Потому Закон РД от 03,02.2006 г. № не содержит условие о том, что обеспечение жилыми помещениями граждан, страдающих тяжелой формой хронических заболеваний, категория которых указана в абзаце 16 статьи 1 данного закона, относится к расходным обязательствам Республики Дагестан.
Таким образом мы видим, что суд применив положения ЖК РФ, проанализировав позицию КС РФ пришёл к справедливому выводу, что полномочия Российской Федерации должны быть переданы субъекту РФ в специальном порядке, а без такой передачи НПА субъекта РФ не могут регулировать подобные отношения. И применять такие акты в аналогичных случаях нет оснований. Но такие судебные решения являются исключениями.
В случаях, когда ответчики прямо ссылаются на указание Конституционного суда о принадлежности этих полномочий федеральным органам, суды стараются не комментировать данные доводы, не признают их верность или ложность, а порой просто игнорируют данное заявление ответчиков. Но при этом в удовлетворении иска к региональным и муниципальным органам может отказать по иным основаниям[16].

В судебной практике встречаются и крайне интересные дела, в которых заявляются требования к Российской Федерации от муниципального образования или субъекта РФ, которые исполнили судебное решение по обеспечению жилым помещением вне очереди соответствующих лиц. Требования направлены на компенсацию понесённых расходов, так как надлежащим субъектом, который должен был исполнить эти обязательства являлась Российская Федерация. В одном из дел в иске было отказано, так как суд посчитал эти действия совершённые в рамках компетенции ОМС[17].
В других случаях[18] суд, с учётом правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в Постановлении от 24.12.2013 № 30-П, указал, что довод ответчика о том, что обеспечение жильём инвалидов (применительно к лицам, страдающим открытой формой туберкулёза), вставших на учёт после 01.01.2005, подлежит финансированию за счёт средств субъектов Российской Федерации подлежит отклонению, и иск к Российской Федерации удовлетворил. Однако, при этом суд аргументировал ситуацию так, будто данное полномочие было передано с федерального уровня ниже, но не было произведено финансирование его выполнения. В качестве акта, который бы передавал эти полномочия, судом назван был Федеральный закон от 24.11.1995 № 181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации». Однако, попытка некоторых истцов распространить Постановление от 24.12.2013 № 30-П на Федеральный закон от 24.11.1995 № 181-ФЗ заканчивается отказом в удовлетворении требований даже в тех случаях, когда лицо признано инвалидом из-за заболевания туберкулёзом, так как этот закон не был предметом рассмотрения Конституционного суда[19].
Удовлетворяя требования в адрес Российской Федерации суды также могут констатировать, что между истцом и ответчиком имеются деликтные обязательства по возмещению убытков и исходя из этого рассмотреть дело[20].
Ответчики в таких делах ссылаются на то, что полномочия по оказанию меры социальной поддержки в виде внеочередного предоставления отдельных жилых помещений гражданам, страдающим заразными формами туберкулеза, субъекты Российской Федерации реализуют самостоятельно в пределах средств бюджета субъекта Российской Федерации, до надлежащего разграничения указанных полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации[21].
Разрешая эти споры суды наиболее часто приходят к выводу о том, что истцу причинен ущерб в виде убытков, возникших в связи с предоставлением квартиры на осуществление государственных полномочий в части предоставления льгот[22]. На довод ответчиков о том, что обязанность по предоставлению жилого помещения, возложенная на истца вступившим в законную силу решением суда и исполнение решения, в свою очередь, не может послужить основанием возникновения убытков, поскольку является исполнением обязательства лицом, определенным судом в качестве надлежащего ответчика, суды отвечают заявлением о том, что данное обстоятельство не освобождает Российскую Федерацию от исполнения принятых на себя в соответствии с законом расходных обязательств[23].

В ходе мониторинга правоприменения была обнаружена ещё одна практическая проблема в сфере внеочередного обеспечения нуждающихся жилыми помещениями. А именно «очередь для внеочередников». То есть складывается ситуация, когда имеется несколько лиц, имеющих право на внеочередное получения жилья, при этом орган, в компетенции которого находится обеспечении нуждающихся жильём не может одновременно предоставить его всем нуждающимся. В таких случаях появляются разные списки таких лиц: признан малоимущим и принят на жилищный учет с 21.01.2014 года по общей очереди и списку внеочередного предоставления жилья[24]. В такой ситуации суды указывают на то, что отсутствие в законодательстве указания на срок, в течение которого жилье должно быть предоставлено гражданам, имеющим право на его внеочередное предоставление, свидетельствует о том, что жилье указанной категории граждан должно быть предоставлено незамедлительно после возникновения соответствующего субъективного права - права на получение жилого помещения вне очереди, а не в порядке какой-либо очереди (по списку внеочередников; по списку лиц равной категории[25]). Предоставление жилых помещений вне очереди не предполагает включения гражданина в какую-либо очередь[26]. С таким выводом суда нельзя не согласиться, однако тут выявляется проблема, что суд описывает идеальную ситуацию, а на практике мы получаем необходимость обращаться в суд не только в случае, когда право на внеочередное предоставление жилья нарушается бездействием компетентного органа, но и для реализации этого права быстрее тех, кто в суд не обратился по тому же вопросу.

Основные выводы по итогам проведённого мониторинга:
Суды общей юрисдикции и частично арбитражные суды не выработали единообразных подходов, которые бы учитывали позицию, выраженную в Постановлении Конституционного Суда РФ от 24.12.2013 N 30-П.
1.1. Судами не воспринято и не применяется толкование Конституционного Суд РФ, в соответствии с которым в системе действующего регулирования нельзя возлагать на органы государственной власти субъектов Российской Федерации и органы местного самоуправления обязанность по осуществлению указанного полномочия за счет собственных средств субъектов Российской Федерации и муниципальных образований.
1.2. Игнорируя данное разъяснение суды различно решают аналогичные споры, признавая надлежащим ответчиком то муниципальные образования, то субъект РФ. А при одинаковых итоговых решениях суды используют различную, не совпадающую по смыслу в разных делах, аргументацию.
1.3. Не было выявлено споров, в которых суды изначально признавали бы надлежащим ответчиком Российскую Федерацию. На такие выводы некоторых судов лишь косвенно указывают редкие признания ненадлежащими ответчиками муниципальных органов и органов субъекта РФ.
В делах по искам к Российской Федерации от субъектов РФ или муниципальных образований арбитражные суды достаточно едины в том, что РФ должна нести соответствующие расходы, но аргументация также различна.
Со 02.05.2015г. в п. 5 ст. 14 Федерального закона от 18 июня 2001 года N 77-ФЗ «О предупреждении распространения туберкулеза в Российской Федерации"» внесены изменения и теперь он звучит так: «Больным заразными формами туберкулеза предоставляются жилые помещения по договорам социального найма в соответствии с Жилищным кодексом Российской Федерации». Как это скажется на судебной практике и на сколько эту поправку можно считать исполнением Постановления КС № 3-П:
3.1. На наш взгляд эта поправка не решит проблем с противоречивостью судебной практики, так как ничего нового в плане нормативного регулирования она не привнесла. Как видно по примерам, изложенным выше, суды и так активно применяли жилищное законодательство при разрешении споров.
3.2. Вспомним те требования, которые Конституционный Суд указал в своём Постановлении в отношении необходимых изменений законодательства, а именно необходимость конкретизировать порядок осуществления полномочия по внеочередному предоставлению отдельных жилых помещений гражданам, больным заразными формами туберкулеза, в части принадлежности данного полномочия конкретному уровню публичной власти и обязанности по выделению необходимых для его осуществления материальных и финансовых средств. Те изменения, которые мы видим никак не соответствуют тому, о чём говорил Конституционный Суд. Те вопросы, которые повлекли принятие Постановления № 30-П так и остались. Таким образом, законодатель лишь формально исполнил постановление Конституционного Суда РФ.

Краткий резюме отчета:
Целью мониторинга было выявление и анализ судебных споров, связанных с реализацией полномочий по внеочередному предоставлению отдельных жилых помещений гражданам, больным заразными формами туберкулеза с учётам анализа нормативного регулирования в данной сфере, проведённого Конституционным Судом РФ в Постановлении Конституционного Суда РФ от 24.12.2013 N 30-П. А также, мониторинг должен показать, насколько смогут решить выявленные проблемы те изменения, который были внесены в пункт 5 статьи 14 Федерального закона "О предупреждении распространения туберкулеза в Российской Федерации".

Суды общей юрисдикции и частично арбитражные суды не выработали единообразных подходов, которые бы учитывали позицию, выраженную в Постановлении Конституционного Суда РФ от 24.12.2013 N 30-П.
Судами не воспринято и не применяется толкование Конституционного Суд РФ, в соответствии с которым в системе действующего регулирования нельзя возлагать на органы государственной власти субъектов Российской Федерации и органы местного самоуправления обязанность по осуществлению указанного полномочия за счет собственных средств субъектов Российской Федерации и муниципальных образований.
Игнорируя данное разъяснение суды различно решают аналогичные споры, признавая надлежащим ответчиком то муниципальные образования, то субъект РФ. А при одинаковых итоговых решениях суды используют различную, не совпадающую по смыслу в разных делах, аргументацию.
Не было выявлено споров, в которых суды изначально признавали бы надлежащим ответчиком Российскую Федерацию. На такие выводы некоторых судов лишь косвенно указывают редкие признания ненадлежащими ответчиками муниципальных органов и органов субъекта РФ.
В делах по искам к Российской Федерации от субъектов РФ или муниципальных образований арбитражные суды достаточно едины в том, что РФ должна нести соответствующие расходы, но аргументация также различна.
Со 02.05.2015г. в п. 5 ст. 14 Федерального закона от 18 июня 2001 года N 77-ФЗ «О предупреждении распространения туберкулеза в Российской Федерации"» внесены изменения и теперь он звучит так: «Больным заразными формами туберкулеза предоставляются жилые помещения по договорам социального найма в соответствии с Жилищным кодексом Российской Федерации». Как это скажется на судебной практике и на сколько эту поправку можно считать исполнением Постановления КС № 3-П:
На наш взгляд эта поправка не решит проблем с противоречивостью судебной практики, так как ничего нового в плане нормативного регулирования она не привнесла. Как следует из проведённого исследования, суды и так активно применяли жилищное законодательство при разрешении споров.
Вспомним те требования, которые Конституционный Суд указал в своём Постановлении в отношении необходимых изменений законодательства, а именно необходимость конкретизировать порядок осуществления полномочия по внеочередному предоставлению отдельных жилых помещений гражданам, больным заразными формами туберкулеза, в части принадлежности данного полномочия конкретному уровню публичной власти и обязанности по выделению необходимых для его осуществления материальных и финансовых средств. Те изменения, которые мы видим никак не соответствуют тому, о чём говорил Конституционный Суд. Те вопросы, которые повлекли принятие Постановления № 30-П так и остались. Таким образом, законодатель лишь формально исполнил постановление Конституционного Суда РФ.

Список проанализированных судебных актов
Определение Вологодского областного суда от 20 марта 2015 года по делу № 33-1379-2015
Определение Вологодского областного суда по делу от 15 мая 2015 года по делу № 33-2334-2015
Определение ВС РСО-Алания от 16 декабря 2014 года по делу № 33-1373-2014
Определение суда Ханты-Мансийского автономного округа от 22 июля 2014 года по делу № 33-3139-2014
Определение Хабаровского краевого суда от 08 мая 2015 года по делу № 33-2889-2015
Определение Хабаровского краевого суда от 15 апреля 2015 года по делу № 33-2308-2015
Постановление 3 ААС от 23 января 2015 года по делу № А33-7747-2014
Постановление АС МО по делу № А40-87049-14 от 26 марта 2015 г.
Постановление АС ПО по делу № А12-8500-14 от 29 октября 2014 г.
10. Постановление Волжского городского суда Волгоградской области по делу № 2-2385-14 от 24 апреля 2014 г.
11. Постановление Волжского городского суда Волгоградской области по делу № 2-3508-14 от 31 июля 2014 г.
12. Постановление Восемнадцатого ААС по делу № А34-4076-14 от 3 февраля 2015 г.
13. Постановление Восемнадцатого ААС по делу № А76-24030-13 от 21 октября 2014 г.
14. Постановление двенадцатого ААС от 30 марта 2015 года по делу № А12-37497-2014
15. Постановление Двенадцатого ААС по делу № А12-8500-14 от 4 августа 2014 г.
16. Постановление Дербентского городского суда Республики Дагестан от 06 июня 2014 года по делу № 2-703-2014
17. Постановление Ленинского районного суда г.Ульяновска по делу № 2-173-15 от 16 января 2015 г.
18. Постановление Семнадцатого ААС по делу № А50-5869-14 от 25 сентября 2014 г.
19. Постановление Центрального районного суда г. Омска от 06 ноября 2014 года по делу № 2-6056-2014
20. Решение Армавирского городского суда Краснодарского края по делу № 2-4149-14 от 18 декабря 2015 г.
21. Решение АС Вологодской области от 15 мая 2014 года по делу № А12-8500-2014
22. Решение АС г. Москвы по делу №А40-142819-14 от 20 февраля 2015 г.
23. Решение АС Курганской области от 10 ноября 2014 года по делу № А34-4076-2014
24. Решение АС Курганской области по делу № А34-4076-14 от 10 ноября 2014 г.
25. Решение АС Пермского края от 26 июня 2014 года по делу № А50-5869-2014
26. Решение АС Челябинской области по делу № А76-24030-2013 от 23 июня 2014 г.
27. Решение Буйнакского районного суда Республики Дагестан по делу № 2-441-14 от 4 июля 2014 г.
28. Решение Волжского городского суда от 18 мая 2015 года по делу № 2-3076-2015
29. Решение Губкинского районного суда ЯНАО от 01 октября 2014 года
30. Решение Донского городского суда Тульской области по делу № 2-771-14 от 7 августа 2014 г.
31. Решение Жигулевского городского суда Самарской области по делу № 2-864-14 от 7 мая 2014 г.
32. Решение Жигулевского городского суда Самарской области по делу № 2-1647-14 от 8 сентября 2014 г.
33. Решение Кировского районного суда г. Астрахани Астраханской области по делу № 2-5302-14 от 29 сентября 2014 г.
34. Решение Кировского районного суда г. Астрахани Астраханской области по делу № 3-3657-14 от 26 июня 2014 г.
35. Решение Ленинского районного суда г. Красноярска Красноярского края по делу № 2-4517-14 от 22 декабря 2014 г.
36. Решение Ленинского районного суда г. Ульяновска по делу № 2-5957-14 от 24 июля 2014 г.
37. Решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 20 февраля 2012 года по делу № 2-165-2012
38. Решение Наро-Фоминского городского суда Московской области по делу № 2-2454-14 от 27 октября 2014 г.
39. Решение Находкинского городского суда Приморского края по делу № 2-3194-14 от 28 октября 2014 г.
40. Решение Омутинского районного суда Тюменской области по делу № 2-56-15 от 10 февраля 2015 г.
41. Решение Поронайского городского суда Сахалинской области от 10 марта 2015 года по делу № 2-501-2015
42. Решение Советского районного суда г. Махачкалы от 08 сентября 2014 года по делу № 2-6097-2014
43. Решение Советского районного суда г. Махачкалы от 08 сентября 2014 года по делу № 2-4518-2014
44. Решение Советского районного суда г. Брянска Брянской области по делу № 2-6849 от 28 ноября 2014 г.
45. Решение Советского районного суда г. Махачкалы Республики Дагестан по делу № 2-7557-14 от 11 ноября 2014 г.
46. Решение Сургутского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа -Югра по делу № 2-9293-14 от 22 декабря 2014 г.
47. Решение Сургутского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югра по делу № 2-2079-15 от 27 февраля 2015 г.
48. Решение Увинского районного суда Республики Удмуртия от 01 октября 2014 года по делу № 2-696-2014
49. Решение Ульяновского областного суда по делу № 33 от 11 ноября 2014 г.
50. Решение Ульяновского областного суда по делу № 33 от 11 ноября 2014 г.

Социальное право

(эксперт – к.ю.н., доцент кафедры трудового права и охраны труда СПбГУ Филиппова М.В.)

Специальная оценка условий труда

Методика сбора правоприменительной практики
Отношения, возникающие в связи с проведением специальной оценки условий труда, а также с реализацией обязанности работодателя по обеспечению безопасности работников в процессе их трудовой деятельности и прав работников на рабочие места, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда регулируются федеральным законом от 28 декабря 2013 г. № 426-ФЗ «О специальной оценке условий труда» (далее – 426-ФЗ), вступившим в силу с 1 января 2014 года. В соответствии с федеральным законом от 28 декабря 2013 г. № 421-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О специальной оценке условий труда» в Трудовой кодекс Российской Федерации внесены изменения, которые упраздняют процедуру аттестации рабочих мест по условиям труда и вводят процедуру специальной оценки условий труда. Обязанность по проведению специальной оценки условий труда, которая определена законом как единый комплекс последовательно осуществляемых мероприятий по идентификации вредных и (или) опасных факторов производственной среды и трудового процесса и оценке уровня их воздействия на работника с учетом отклонения их фактических значений от установленных уполномоченным Правительством РФ федеральным органом исполнительной власти нормативов (гигиенических нормативов) условий труда и применения средств индивидуальной и коллективной защиты работников, возложена на работодателя. Он же должен осуществить и финансирование специальной оценки условий труда. Специальная оценка проводится в отношении условий труда всех работников, кроме надомников, дистанционных работников и тех, которые трудятся у физических лиц, не являющихся предпринимателями.
В качестве базы для осуществления мониторинга было проанализировано 458 дел, рассмотренных в 2015 году по первой инстанции судами общей юрисдикции 50 субъектов Российской Федерации (Республика Башкортостан, Республика Бурятия, Республика Коми, Республика Крым, Республика Татарстан, Республика Тыва, Республика Хакассия, Амурская, Астраханская, Архангельская, Вологодская, Ивановская, Иркутская, Калужская, Кемеровская, Кировская, Курганская, Ленинградская, Липецкая, Магаданская, Московская, Мурманская, Нижегородская, Новосибирская, Омская, Оренбургская, Орловская, Пензенская, Псковская, Ростовская, Самарская, Саратовская, Сахалинская, Свердловская, Смоленская, Тамбовская, Тверская, Томская, Тульская, Ульяновская, Челябинская области, Алтайский, Забайкальский, Краснодарский, Красноярский, Пермский, Хабаровский края, Еврейская автономная область, Ямало-Ненецкий автономный округ, Санкт-Петербург, Москва). Судебные решения опубликованы в Единой базе данных решений судов общей юрисдикции Российской Федерации (http://судебныерешения.рф) и на портале «Судебные и нормативные акты РФ (http://sudact.ru).
Наиболее распространенными являются две категории дел – по искам прокурора в защиту неопределенного круга лиц о признании незаконным бездействия работодателя по непроведению специальной оценки труда и по жалобам работодателей, привлеченных к административной ответственности за нарушение законодательства о специальной оценке условий труда и за невыполнение предписаний государственного инспектора труда об устранении допущенных нарушений законодательства о специальной оценке условий труда.
Первая категория составляет 87 процентов проанализированных дел (399 из 457. Из них в 41 случае прокурор отказывался от иска, поскольку к моменту рассмотрения дела в суде специальная оценка условий труда уже была работодателем проведена; в 272 случаях ответчик либо признал иск в полном объеме, либо не представил своих возражений против исковых требований и/или не явился в судебное заседание; в 85 случаях ответчик против иска возражал, однако отказано в иске было только в 2 случаях. Таким образом, в 10,3 процентов случаев прокурор от иска отказался и в 88,9 процентов случаев требования прокурора были удовлетворены.
Суды единодушно признают правомерным обращение прокурора с иском в защиту неопределенного круга лиц в порядке ст. 45 ГПК РФ, поскольку такое обращение обусловлено необходимостью защиты прав, свобод и законных интересов как лиц, работающих у ответчика в настоящее время, так и лиц, с которыми в будущем могут быть заключены трудовые договоры, и круг этих лиц в настоящий момент определить невозможно. Эти лица имеют право на благоприятные условия труда, отвечающие требованиям безопасности, исключающие возможность причинения вреда жизни и здоровью. Вместе с тем Советским районным судом г. Уфы вынесено несколько определений об отказе в принятии искового заявления прокурора[27]. Суд обосновывает свою позицию тем, что в соответствии с действующей редакцией ч. 1 ст. 45 ГПК РФ заявление в защиту прав, свобод и законных интересов гражданина может быть подано прокурором только в случае, если гражданин по состоянию здоровья, возрасту, недееспособности и другим уважительным причинам не может сам обратиться в суд. Однако это ограничение следует распространять только на обращение в защиту прав, свобод и законных интересов конкретного гражданина, а не неопределенного круга лиц. С учетом этого неосновательной следует считать и ссылку суда на процитированное им в определениях постановление Европейского Суда по правам человека от 15 января 2009 г. по делу «Менчинская против Российской Федерации», в котором ЕСПЧ как раз подтверждает правомерность поддержки прокуратурой одной из сторон в случае, когда нарушением затронуты многие граждане, что как раз и имеет место в рассматриваемой категории дел.
Основные мотивы возражений работодателя против иска прокурора и позиция судов по отношению к ним таковы:
1) Ответчик возражает против удовлетворения требований прокурора на том основании, что он не имеет средств для проведения специальной оценки условий труда либо собственник не обеспечил ему соответствующее финансирование[28].
Признавая работодателя единственным субъектом, на которого законом возложена обязанность по проведению специальной оценки условий труда, суды не признают данный довод основанием для оставления иска прокурора без удовлетворения. При этом, ссылаясь на соответствующие положения гражданского законодательства, суды признают наличие субсидиарной ответственности собственников казенных предприятий и учреждений. Кроме того, основываясь на положениях ч. 2 ст. 206 ГПК РФ, суды устанавливают сроки, в течение которого решение суда должно быть исполнено, превышающие сроки, о которых просит прокурор.
2) Ответчик уже заключил договор с организацией, проводящей специальную оценку условий труда, но в соответствии со сроками, установленными этим договором, эта организация еще не исполнила свои обязанности по договору[29].
Единодушная позиция судов в этом случае заключается в следующем. В соответствии со ст. 15 426-ФЗ специальная оценка условий труда является завершенной после составления отчета о ее проведении, который должен быть подписан всеми членами комиссии по проведению специальной оценки условий труда и утвержден ее председателем. Следовательно, сам по себе факт заключения договора со специализированной организацией не свидетельствует о том, что обязанность работодателя по проведению специальной оценки условий труда выполнена. При этом суды учитывают, что ответчиком предпринимаются меры по проведению специальной оценки условий труда, и устанавливают приемлемые для сторон сроки исполнения работодателем своей обязанности.
Среди других возражений против требований прокурора следует указать следующие:
1) Все работники организации являются надомниками либо дистанционными работниками[30]. Судом было установлено, что трудовыми договорами с указанными работниками их работа на дому или дистанционно предусмотрена не была; приказ о переводе работников на работу вне стационарного рабочего места либо на дому был издан после вступления трудовых договоров в силу, работники с этим приказом ознакомлены не были. Кроме того, в ходе прокурорской проверки был осуществлен выход по адресу фактического места нахождения организации-работодателя, в ходе которого было установлено наличие стационарных рабочих мест и работников, находящихся на этих рабочих местах, а также представлены фотографии офиса с оборудованными рабочими местами. Таким образом, суд отказался принять во внимание документы, представленные ответчиком в качестве возражений на исковые требования, поскольку они были опровергнуты установленными фактическими обстоятельствами по делу.
2) Работодатель находится в населенном пункте, где нет специализированной организации по проведению специальной оценки условий труда[31], а заключить договор с организацией, расположенной в другой местности не удается ввиду малочисленности работников организации-ответчика. Суд не принял эти доводы во внимание, поскольку 426-ФЗ не устанавливает исключений для работодателей с малым числом рабочих мест, кроме того, ответчиком не представлены доказательства, подтверждающие обращение в специализированную организацию о проведении специальной оценки условий труда.
3) Работодатель полагает, что для исполнения им обязанности по проведению специальной оценки условий труда срок не наступил[32]. До вступления в силу 426-ФЗ ответчиком была проведена спорного аттестация рабочего места, ее пятилетний срок истекает в период межнавигационного перерыва, работник, замещающий спорную должность, находится в отпуске без сохранения заработной платы до начала навигации, поэтому непроведение специальной оценки условий труда на этом рабочем месте не нарушает прав данного работника. Обязанность провести специальную оценку условий труда наступит к моменту начала навигации. Суд признал данную позицию ответчика основанной на ошибочном толковании норм права. Специальная оценка условий труда не связана с деятельностью конкретного работника на том или ином рабочем месте. Такая специальная оценка проводится по условиям труда, это мероприятие призвано способствовать установлению безопасных условий труда на каждом рабочем месте для всех работников, которые его занимают или будут занимать.
Отказано в удовлетворении иска прокурора было только в двух случаях. В первом случае суд признал, что срок проведения специальной оценки условий труда, установленный законодателем, ни на момент прокурорской проверки, ни на момент принятия решения судом не истек[33]. Основанием для такого решения явился тот факт, что вновь созданная организация, хотя и была зарегистрирована в Едином государственном регистре юридических лиц 21 ноября 2014 года, фактически начала свою деятельность, включая утверждение штатного расписания, заключение трудовых договоров и финансирование деятельности, только с 1 января 2015 года. Суд расценил это как вновь созданные рабочие места, специальная оценка условий труда на которых, в соответствии с подп. 1 п. 1 ст. 17 426-ФЗ, должна быть проведена в течение шести месяцев, т.е. до 30 июня 2015 года. Таким образом, к моменту рассмотрения дела судом этот срок еще не наступил, и, следовательно, оснований обязать работодателя провести ее нет. Во втором случае[34] прокурор не представил доказательств того, что единственное рабочее место у работодателя (рабочее место председателя ТСЖ) входит в состав потенциально вредных и (или) опасных работ, т.е. на него распространяется норма ч. 6 ст. 10 426-ФЗ, и следовательно действует норма п. 6 ст. 27 426-ФЗ, т.е. специальная оценка условий труда может проводиться поэтапно и должна быть завершена к 31 декабря 2018 года.
Общий вывод, который можно сделать из анализа этой категории дел, таков: обращение прокурора с иском в защиту неопределенного круга лиц об обязывании работодателя провести специальную оценку условий труда весьма эффективен как форма реагирования прокуратуры на нарушение трудового законодательства работодателем, однако необходим дополнительный анализ эффективности исполнения этих судебных решений. Поскольку в большинстве случаев (с учетом того, что в опубликованных для широкого доступа текстах судебных решений зачастую информация о конкретных датах скрыта) срок для проведения специальной оценки условий труда устанавливается судом в 6 месяцев, целесообразно провести анализ выполнения работодателем судебного решения в первом квартале 2016 года.

Вторая категория составляет 13 процентов проанализированных дел (59 дел), из которых в 21 случае (35,6 процентов) жалоба заявителей была удовлетворена и в 38 случаях (64,4 процента) в удовлетворении жалобы было отказано. Другими словами, более чем в одной трети случаев государственные инспекторы труда допускают нарушения при привлечении работодателей к административной ответственности а нарушение законодательства о специальной оценке условий труда.
Основные мотивы для обжалования постановлений государственного инспектора труда о привлечении работодателя к административной ответственности по ст. 5.27 (с 1 января 2015 г. – по ст. 5.27.1) КоАП РФ таковы:
- в действиях работодателя нет состава административного правонарушения (22 случаев из 59, в том числе в содеянном нет вины работодателя – 6 случаев);
- не истек установленный законом срок для проведения специальной оценки условий труда (13 случаев из 59);
- административная ответственность не должна наступать в силу малозначительности содеянного (13 случаев из 39);
- при составлении протокола об административном правонарушении государственным инспектором труда допущены процессуальные нарушения (13 случаев из 59).
1) Малозначительность правонарушения оценивается судами исходя из положений ст. 2.9 КоАП РФ и п. 21 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2005 г. № 5. При этом суды оценивают прежде всего тяжесть наступивших последствий непроведения специальной оценки условий труда. Однако позиции судов при оценке тяжести наступивших последствий существенно различаются. Так, в ряде решений Вятскополянского районного суда Кировской области[35] указано, что оснований для признания деяния малозначительным суд не усмотрел, однако тот факт, что совершенное правонарушение не нанесло имущественного ущерба физическим и юридическим лицам, государству и его органам является основанием для снижения размера назначенного правонарушителю штрафа до минимального. То есть фактически суд признал отсутствие тяжких последствий и значительного вреда для охраняемых законом интересов, однако малозначительным на этом основании деяние не признал. Аналогичный подход, когда доводы о малозначительности суд не отметает вовсе, а рассматривает как основание для снижения размера наказания, можно наблюдать и я ряде других решений[36]. В то же время, именно отсутствие вреда и тяжких последствий, а также отсутствие существенных нарушений охраняемых законом общественных отношений суды признают основанием для признания деяния малозначительным и для прекращения производство по делу[37]. Основанием же для признания правонарушения малозначительным суды считают незначительное нарушение срока исполнения предписания об устранении нарушений законодательства о специальной оценке условий труда, отсутствие существенной угрозы охраняемым общественным отношениям; отсутствие пренебрежительного отношения работодателя к обязанности по выполнению предписания и отсутствия умысла в нарушении сроков исполнения предписания. Отсутствие пренебрежительного отношения к обязанности по соблюдению законодательства о специальной оценке условий труда суд, в частности, усматривает в том, что работодатель, хотя и с нарушением сроков, но начал подготовительную работу по проведению специальной оценки, в частности, заключил договор со специализированной организацией, создал комиссию и пр. В то же время, само по себе наличие договора со специализированной организацией, без наличия иных оснований для признания деяния алозначительным, суды единодушно не признают достаточным для прекращения производства по делу в соответствии со ст. 2.9 КоАП РФ[38].
2) Отсутствие вины в непроведении специальной оценки условий труда суд усматривает прежде всего при отсутствии финансирования бюджетной организации. Так, бюджетное учреждение здравоохранения было признано лишенным возможности выполнить требования законодательства по проведению специальной оценки условий труда всех имеющихся в учреждении рабочих мест, при том, что им были приняты все зависящие от него меры, направленные на изыскание финансирования для функционирования деятельности учреждения и соблюдение действующего трудового законодательства в соответствии с требованиями закона[39]. В действиях муниципального бюджетного образовательного учреждения суд не нашел состава административного правонарушения, поскольку собственных (внебюджетных) средств у школы, которые могли бы быть затрачены на данные цели, нет, стоимость работ специализированной организации по проведению специальной оценки условий труда рабочих мест значительна, при этом школой предпринимались меры по получению денежных средств из бюджета для проведения аттестации рабочих мест, что подтверждается перепиской между школой и Управлением народного образования.[40] Вместе с тем, в судебных решениях встречается и иная позиция. Так, в отношении главы администрации муниципального района, выступающего представителем работодателя в трудовых отношениях с работниками, судом признано наличие состава административного правонарушения, выразившегося в непроведении специальной оценки условий труда, а доводы об отсутствии в его действиях вины, поскольку в бюджете муниципального образования не были предусмотрены средства для проведения специальной оценки условий труда, во внимание не приняты[41].
3) Отсутствие противоправности своих действий работодатель связывает с тем, что сроки проведения специальной оценки условий труда по имеющимся у него рабочим местам не наступили. В соответствии с положениями законодательства о специальной оценке условий труда она должна быть проведена по истечении пяти лет с момента аттестации рабочих мест по условиям труда, предусмотренным ранее действовавшим законодательством либо в первоочередном порядке после вступления 426-ФЗ в силу в отношении тех рабочих мест, которые указаны в ч.6 ст. 10 426-ФЗ (по рабочим местам работников, должности и специальности которых дают им право на досрочное пенсионное обеспечение, на предусмотренные законодательством гарантии и компенсации за работу с вредными или опасными условиями труда, а также по тем рабочим местам, на которых в ходе аттестации обнаружены вредные или опасные условия труда). В отношении же остальных рабочих мест специальная оценка может проводиться поэтапно, но должна быть завершена не позднее 31 декабря 2018 года. Суды признают, что если прежнее законодательство не требовало проведения аттестации каких-либо рабочих мест, то специальная оценка условий труда на них должна быть завершена к 31 декабря 2018 года, поэтому состава административного правонарушения ее отсутствие не создает[42]. Если же аттестация должна была быть проведена, но в нарушение законодательства не проводилась, специальную оценку условий труда провести необходимо.[43] Вместе с тем, доказать отсутствие обязанности проводить аттестацию рабочих мест или подтвердить ее проведение в определенные сроки должен работодатель, и если он таких доказательств не представляет, суд признает примененное административное наказание правомерным[44].
Общий вывод по второй категории дел таков: число необоснованного привлечения работодателей к административной ответственности за нарушение законодательства о специальной оценке условий труда достаточно велико (более 35 процентов рассмотренных в судах дел этой категории завершались отменой постановлений государственных инспекторов труда и примерно в 10 процентах случаев суд менял наказание на более мягкое). Помимо процессуальных нарушений (при составлении протокола об административном наказании, при извещении работодателя о проводимой проверке, при определении процессуальных сроков и пр.) государственные инспекторы труда допускают ошибки при определении состава административного правонарушения (не учитывают обстоятельств, характеризующих вину работодателя, ошибочно определяют деяние как противоправное). Вместе с тем, существует противоречивая судебная практика при определении малозначительности деяния и при оценке виновности.

Руководитель экспертной группы, Белов С.А.
к.ю.н., доцент

[1] Решение Центрального районного суда г.Калининграда Калининградской области по делу № 2-7566-14 от 26 декабря 2014 г; Решение Сургутского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа -Югра по делу № 2-9293-14 от 22 декабря 2014 г.
[2] Решение Ульяновского областного суда по делу № 33 от 11 ноября 2014 г.; Решение Советского районного суда г.Махачкалы Республики Дагестан по делу № 2-7557-14 от 11 ноября 2014 г; Решение Омутинского районного суда Тюменской области по делу № 2-56-15 от 10 февраля 2015 г.
[3] Решение Ленинского районного суда г.Ульяновска по делу № 2-5957-14 от 24 июля 2014 г.
[4] Решение Сургутского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа -Югра по делу № 2-9293-14 от 22 декабря 2014 г.
[5] Решение Сургутского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа -Югра по делу № 2-9293-14 от 22 декабря 2014 г.
[6] Решение Ульяновского областного суда по делу № 33 от 11 ноября 2014 г.
[7] Решение Центрального районного суда г. Калининграда Калининградской области по делу № 2-7566-14 от 26 декабря 2014 г.
[8] Решение Советского районного суда г.Брянска Брянской области по делу № 2-6849 от 28 ноября 2014 г; Решение Ленинского районного суда г.Красноярска Красноярского края по делу № 2-4517-14 от 22 декабря 2014 г.
[9] Решение Находкинского городского суда Приморского края по делу № 2-3194-14 от 28 октября 2014 г; Решение АС Челябинской области по делу № А76-24030-2013 от 23 июня 2014 г.
[10] Решение Омутинского районного суда Тюменской области по делу № 2-56-15 от 10 февраля 2015 г.
[11] Решение Ульяновского областного суда по делу № 33 от 11 ноября 2014 г.
[12] Решение Советского районного суда г.Махачкалы Республики Дагестан по делу № 2-7557-14 от 11 ноября 2014 г.
[13] Решение Омутинского районного суда Тюменской области по делу № 2-56-15 от 10 февраля 2015 г; Решение Кировского районного суда г.Астрахани Астраханской области по делу № 3-3657-14 от 26 июня 2014 г; Решение Жигулевского городского суда Самарской области по делу № 2-864-14 от 7 мая 2014 г.
[14] Постановление Ленинского районного суда г.Ульяновска по делу № 2-173-15 от 16 января 2015 г.
[15] Решение Советского районного суда г.Махачкалы Республики Дагестан по делу № 2-7557-14 от 11 ноября 2014 г.
[16] Решение Ленинского районного суда г.Ульяновска по делу № 2-5957-14 от 24 июля 2014 г; Решение Буйнакского районного суда Республики Дагестан по делу № 2-441-14 от 4 июля 2014 г.
[17] Решение АС Челябинской области по делу № А76-24030-2013 от 23 июня 2014 г.
[18] Решение АС Курганской области по делу № А34-4076-14 от 10 ноября 2014 г; Решение АС г. Москвы по делу №А40-142819-14 от 20 февраля 2015 г.
[19] Постановление АС МО по делу № А40-87049-14 от 26 марта 2015 г.
[20] Постановление Семнадцатого ААС по делу № А50-5869-14 от 25 сентября 2014 г.
[21] Постановление АС ПО по делу № А12-8500-14 от 29 октября 2014 г.
[22] Постановление Двенадцатого ААС по делу № А12-8500-14 от 4 августа 2014 г.
[23] Постановление Восемнадцатого ААС по делу № А34-4076-14 от 3 февраля 2015 г.
[24] Решение Советского районного суда г.Брянска Брянской области по делу № 2-6849 от 28 ноября 2014 г.
[25] Решение Находкинского городского суда Приморского края по делу № 2-3194-14 от 28 октября 2014 г.
[26] Решение Кировского районного суда г.Астрахани Астраханской области по делу № 2-5302-14 от 29 сентября 2014 г.
[27] Определения по делу № 9-371/2015 9-371/2015~М-1844/2015 М-1844/2015 от 24 февраля 2015 г.; по делу № 9-372/2015 9-372/2015~М-1845/2015 М-1845/2015 от 24 февраля 2015 г.; по делу № 9-373/2015 9-373/2015~М-1847/2015 М-1847/2015 от 24 февраля 2015 г.; № 9-374/2015 9-374/2015~М-1843/2015 М-1843/2015 от 24 февраля 2015 г.
[28] Например, решения Торопецкого районного суда Тверской области по делу № 2-139/2015 2-139/2015~М-134/2015 М-134/2015 от 9 апреля 2015 г.; Андреапольского районного суда Тверсойя области по делу 2-83/2015 2-83/2015~М-87/2015 М-87/2015 от 2 апреля 2015 г. ; Советского районного суда г. Улан-Удэ по делу № 2-1384/15 2-1384/2015 2-1384/2015~М-726/2015 М-726/2015 от 2 апреля 2015 г.; Любинского районного суда Омской области по делу № 2-318/2015 2-318/2015~М-283/2015 М-283/2015 от 19 марта 2015 г. ; Оловининского районного суда Забайкальского края по делу № 2-1214 2-1214/2014 2-1214\2014Г 2-16/2015 2-16/2015(2-1214/2014;)~М-1176/2014 М-1176/2014 от 28 января 2015 г.
[29] Например, решения Лузского районного суда Кировской области по делу № 2-124/2015 2-136 2-136/2015 2-136/2015~2-124/2015 от 3 марта 2015 г. ; Карымского районного суда Забайкальского края по делу № 2-1118/2014 2-70/2015 2-70/2015(2-1118/2014;)~М-1245/2014 М-1245/2014 от 27 января 2015 г. ; Алапаевского городского суда Свердловской области по делу 2-116/2015 2-116/2015(2-1949/2014;)~М-2060/2014 2-1949/2014 М-2060/2014 от 14 января 2015 г. ; Северобайкальского городского суда Республики Бурятия по делу № 2-1852/2014 2-74/15 2-74/2015 2-74/2015(2-1852/2014;)~М-2145/2014 М-2145/2014 от 13 января 2015 г.; Заводского районного суда г. Кемерово по делу № 2-1394/2015 2-1394/2015~М-809/2015 2-1394-15 М-809/2015 от 18 марта 2015 г.; Ленинского районного суда г. Ульяновска по делу № 2-1029/15 2-1029/2015 2-1029/2015~М-735/2015 М-735/2015 от 6 марта 2015 г.
[30] Например, решение Октябрьского районного суда г. Новосибирска по делу № 2-396/2015 2-396/2015(2-6461/2014;)~М-6406/2014 2-6461/2014 М-6406/2014 от 3 февраля 2015 г.
[31] Например, решение Северо-Эвенского районного суда Магаданской области по делу № 2-223/2014 2-4/2015 2-4/2015(2-223/2014;)~М-284/2014 М-284/2014 от 26 января 2015 г.

[32] Например, решение Ленинского районного суда г. Ульяновска по делу № 2-1008/15 2-1008/2015 2-1008/2015~М-717/2015 М-717/2015 от 5 марта 2015 г.
[33] Решение Ленинского районного суда Еврейской автономной области по делу № 2-264/2015 2-264/2015~М-125/2015 2-264/2015«А» М-125/2015 от 20 апреля 2015 г.
[34] Решение Кызылского городского суда Республики Тыва по делу № 2-1294/2015 2-1294/2015~М-196/2015 М-196/2015 от 11 февраля 2015 г.

[35] Решения по делу № 12-11/2015 от 18 февраля 2015 г. ; по делу № 12-8/2015 от 18 февраля 2015 г.; по делу № 12-9/2015 от 18 февраля 2015 г.; по делу № 12-10/2015 от 18 февраля 2015 г.
[36] Например, решение Смоленского областного суда по делу № 21-45/2015 от 10 февраля 2015 г.; решение Калужского районного суда Калужской области по делу № 12-1272/2014 12-4/2015 12-4/2015(12-1272/2014;) от 16 января 2015 г.
[37] Например, решения Шекснинского районного суда Вологодской области по делу№ 12-25/2015 от 5 марта 2015 г.; решение Бессоновского районного суда Пензенской оьласти по делу 12-4/2015 от 16 февраля 2015 г.; решение Котласского городского суда Архангельской области по делу № 12-1/15 12-1/2015 12-1/2015(12-430/2014;) 12-430/2014 от 14 января 2015 г.
[38] Например, решения Златоустовского городского суда Челябинской области по делу № 12-66/2015 от 17 марта 2015 г. ; Трусовского районного суда г. Астрахани по делу № 12-13/2015 от 18 февраля 2015 г. ; Октябрьского районного суда г. Ростова-на-Дону по делу № 12-24/2015 12-24/2015(12-463/2014;) 12-463/2014 от 11 февраля 2015 г. ; Уссурийского районного суда Приморского края по делу № 12-37/2015 от 6 февраля 2015 г.
[39] См. решение Орловского областного суда по делу № 21-25 21-25/2015 от 10 апреля 2015 г.
[40] См. решение Мичуринского городского суда Тамбовской области по делу № 12-55/2015 от 7 апреля 2015 г.
[41] См. решение Яранского районного суда Кировской области по делу 12-14/2015 от 13 марта 2015 г.

[42] Например, решения Курганского областного суда по делу № 21-57/2015 от 25 марта 2015 г.; Кировского районного суда г. Ростова-на-Дону по делу № 2-2389/2015 2-2389/2015~М-906/2015 М-906/2015 от 13 марта 2015 г. ; Ноябрьского городского суда Ямало-Ненецкого автономного округа по делу № 12-77/2015 от 25 февраля 2015 г.
[43] См., например, решение Жигулевского городского суда Самарской области по делу № 12-173/2014 12-2/2015 12-2/2015(12-173/2014;) от 23 января 2015 г. ; Ставропольского районного суда Самарской области по делу № 12-32/2015 от 13 апреля 2015 г.
[44] См., например, решение Тамбовского областного суда по делу № 7-59(2) 7-59/2015 от 25 февраля 2015 г. ; Анжеро-Судженского городского суда Кемеровской области по делу № 12-28/2015 от 10 февраля 2015 г.; Северодвинского городского суда Архангельской области по делу № 12-204/2015 от 10 марта 2015 г.