Целью проведения мониторинга правоприменения являлось изучение практики применения законодательства, гарантирующего возможность досрочного выхода на пенсию гражданам, не достигшим возраста 60 лет для мужчин и 55 лет для женщин и имеющим страховой стаж продолжительностью не менее 25 и 20 лет для мужчин и женщин соответственно, а также необходимый стаж на соответствующих видах работ, дающий им право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, предусмотренной статьями 27 и 28 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", а именно ст. 32 Закона РФ от 19.04.1991 № 1032-1 «О занятости населения в Российской Федерации».
В рамках мониторинга правоприменения было изучено 20 решений судов общей юрисдикции в период с 1 января 2012 года по 15 декабря 2013 года.
В результате анализа правоприменительной практики была выявлена следующая проблема:
В соответствии с п. 2 ст. 32 Закона РФ № 1032-1 по предложению органов службы занятости при отсутствии возможности для трудоустройства безработным гражданам из числа лиц, указанных в п. 1 ст. 32 указанного закона, уволенных в связи с ликвидацией организации либо прекращением деятельности индивидуальным предпринимателем, сокращением численности или штата работников организации, индивидуального предпринимателя, с их согласия может назначаться пенсия на период до наступления возраста, дающего право на трудовую пенсию по старости, в том числе досрочно назначаемую трудовую пенсию по старости, но не ранее чем за два года до наступления соответствующего возраста.
На практике возникает проблема с истолкованием указания закона относительно свободы «предложения органами занятости» досрочного выхода на пенсию.
С одной стороны, право организации, осуществляющей публичную функцию, установленную законодательством, является, с конституционно-правовой точки зрения, ее обязанностью. Соответственно, при наличии условий, предусмотренных ст. 32 Закона РФ № 1032-1, орган занятости должен при наличии встречного согласия гражданина внести предложение о назначении пенсии на период до наступления возраста, дающего право на трудовую пенсию по старости, в том числе досрочно назначаемую трудовую пенсию по старости.
Применение позиции о том, что право органа занятости является его обязанностью находит свое отражение и в правоприменительной практике.
Каменский городской суд Алтайского края в решении от 22 мая 2012 года опроверг доводы ответчика о том, что обязанность службы занятости выдавать предложение о досрочном назначении трудовой пенсии является правом, а не обязанностью, поскольку право выдать предложение и право не выдать предложение не должно создавать произвольных действий, при которых один безработный гражданин при равных условиях получает возможность досрочного назначения трудовой пенсии, а другой нет.
В Апелляционном определении судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 9 августа 2012 года по делу № 33-8092/12 сказано, что доводы службы занятости (ответчика) о том, что закон не относит к гарантиям реализации права на труд и защиту от безработицы досрочное назначение трудовой пенсии признаны несостоятельными. Также суд признал необоснованной ссылку ответчика на то, что служба занятости имеет безусловное право на выдачу тем или иным безработным, подпадающим под критерии пункта 2 статьи 32 названного закона, предложения для пенсионного органа для назначения трудовой пенсии по старости ранее наступления общеустановленного возраста.
Следует также отметить, что Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 18.11.2004 года № 400-О указал о том, что из содержания п. 2 ст. 32 закона «О занятости населения в Российской Федерации», не следует, что органы службы занятости, осуществляя полномочия, могут действовать произвольно, а законность и обоснованность их действий и решений не подлежит судебному контролю.
С другой стороны, из буквального истолкования п. 2 ст. 32 Закона РФ № 1032-1 следует, что органы занятости имеют право предложить либо не предложить гражданину получить досрочную пенсию.
В правоприменительной практике суды в поддержку данной позиции обращают внимание на то, что выдача предложения для назначения безработному гражданину пенсии досрочно является правом органов службы занятости, а не обязанностью (См.: Кассационное определение Верховного Суда Республики Татарстан от 26 января 2012 года по делу № 33-1012/2012).
Зеленодольский городской суд Республики Татарстан в решении от 19 марта 2012 года по делу № 2-455 указал на то, что из содержания ч.2 ст. 32 закона «О занятости населения в РФ» следует, что органы службы занятости наделены правом, а не обязанностью при определенных обстоятельствах предлагать соответствующим категориям безработных граждан досрочное назначение трудовой пенсии. В обоснование своей позиции суд также сослался на Определение Конституционного Суда РФ от 18 ноября 2004 года №400-О. «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Черниги Г.И. на нарушение ее конституционных прав положениями ст. 4 и 32 Закона Российской Федерации «О занятости населения в Российской Федерации».
В свою очередь хотелось бы отметить, что основной целью правового регулирования отношений в сфере занятости является защита граждан от безработицы, а также создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека, что подчеркнул Конституционный Суд РФ в Постановлении Конституционного Суда РФ от 30.01.2013 N 2-П "По делу о проверке конституционности абзаца десятого статьи 2 Закона Российской Федерации "О занятости населения в Российской Федерации" в редакции Федерального закона от 17 июля 1999 года N 175-ФЗ в связи с жалобой гражданина К.В. Чумакина".
В соответствии с Указом Президента РФ от 20.05.2011 № 657 "О мониторинге правоприменения в Российской Федерации" мониторинг применения осуществляется в целях в целях реализации антикоррупционной политики и устранения коррупциогенных факторов. Постановление Правительства РФ от 19.08.2011 № 694 "Об утверждении методики осуществления мониторинга правоприменения в Российской Федерации" относит к коррупциогенным факторам среди прочего относятся неправомерные или необоснованные решения, действия (бездействие) при применении нормативного правового акта.
Считаю, что свобода усмотрения органа занятости в части предложения о назначении пенсии, отсутствие формальных признаков возможности назначения гражданам досрочной пенсии, а также возможность органа занятости ссылаться на неисчерпанную возможность для поиска работы содержит в себе коррупционную составляющую (См.: Решение Палкинского районного суда Псковской области от 6 апреля 2012 года по делу №2-66/2012; Апелляционное определение Псковского областного суда от 24 июля 2012 года по делу №33-1166/2012). В результате существующего правового регулирования создается правовая неопределенность граждан относительно возможности реализации их прав.
Представляется, что статья 32 исследуемого закона должна быть изложена в редакции, исключающей широкую свободу усмотрения органа занятости.
Перечень судебных решений:
1) Апелляционное определение Верховного Суда Республики Татарстан от 9 августа 2012 года по делу № 33-8092/12;
2) Апелляционное определение Верховного Суда Республики Татарстан от 16 августа 2012 года по делу №33-8158/2012;
3) Апелляционное определение Красноярского краевого суда от 23 апреля 2012 года по делу № 33-2534;
4) Апелляционное определение Псковского областного суда от 24 июля 2012 года по делу №33-1166/2012;
5) Кассационное определение Верховного Суда Республики Татарстан от 22 декабря 2011 года по делу № 33-15501/2011;
6) Кассационное определение Верховского Суда Республики Татарстан от 26 января 2012 года по делу № 33-1012/2012;
7) Определение Нижегородского областного суда от 17 января 2012 года по делу № 33-55;
8) Решение Базарно-Карабулакского районного суда Саратовской области от 4 октября 2012 года по делу № 2-467/2012;
9) Решение Барабинского районного суда Новосибирской области от 20 августа 2012 года;
10) Решение Зеленодольского городского суда Республики Татарстан от 19 марта по делу № 2-455;
11) Решение Каменского городского суда Алтайского края от 22 мая 2012 года
12) Решение Камышловского городского суда Свердловской области от 11 января 2013 года по делу № 2-30/2013;
13) Решение Ленинского районного суда города Смоленска от 23 января 2012 года по делу № 2-695/13;
14) Решение Локтевского районного суда Алтайского края от 16 мая 2012 года по делу №2-263;
15) Решение Октябрьского районного суда города Мурманска от 22 января 2012 года по делу № 2-375/2012.
16) Решение Палкинского районного суда Псковской области от 6 апреля 2012 года по делу №2-66/2012;
17) Решение Пучежского районного суда Ивановской области от 23 мая 2012 года по делу № 2 - 150/ 2012;
18) Решение Рудничного районного суда от 19 июня 2012 года по делу № 2-697/12;
19) Решение суда района имени Лазо Хабаровского края от 29 июня 2012 года;
20) Решение Тальменского районного суда Алтайского края от 30 января 2012 года;
Административное право
(отчет составлен администратором проекта СПбГУ «Мониторинг правоприменения» Ревазовым М.А.)
Назначение арбитражными судами наказаний за административные правонарушения ниже низшего предела, установленного санкцией статьи КоАП РФ (реализация правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в Постановлении от 17.01.2013 № 1-П)
Методика сбора правоприменительной практики
Сбор правоприменительной практики осуществлялся по решениям арбитражных судов за 2013 год. При осуществлении мониторинга осуществлялся сбор и анализ опубликованных (в том числе размещенных в БД КонсультантПлюс раздел Судебная практика и на информационных ресурсах, содержащих судебную практику – судебныерешения.рф, ras.arbitr.ru, pravo.ru) судебных актов по делам, в которых рассматривались вопросы, связанные с назначением административного наказания ниже низшего предела с учётом правовой позиции Конституционного Суда РФ выраженной в Постановлении от 17.01.2013 № 1-П.
Перечень проанализированных судебных актов приведен ниже.
Нормативное регулирование:
Постановление Конституционного Суда РФ от 17.01.2013 № 1-П
Кодекс об административных правонарушениях РФ
Основные вопросы, которые встречаются в правоприменительной практике:
Применение правовой позиции Конституционного Суда РФ при назначении наказания по ч. 5 ст. 19.8 КоАП РФ.
При рассмотрении данного вопроса можно проследить, какой именно смысл вкладывают суды в высказанную Конституционным Судом РФ правовую позицию.
В начале уместно обратить внимание на развитие событий в отношении ООО «Маслянский ХПП», который и был заявителем по данному делу в Конституционном Суде РФ. Решением Арбитражного суда Тюменской области от 22.04.2013 Решение от 20.12.2010 Арбитражного суда Тюменской области по делу № А70-11742/2010 было отменено по новым обстоятельствам, с учетом Постановления № 1-П от 17.01.2013 Конституционного Суда Российской Федерации. Размер штрафа был снижен до 100 000 рублей. Не согласившись с указанным судебным актом, ООО «Маслянский ХПП» обратилось в Восьмой арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит Решение Арбитражного суда Тюменской области от 22.04.2013 по делу № А70-11742/2010 изменить в части размера административного штрафа, уменьшив штраф до 30 000 руб., ссылаясь на свое тяжелое финансовое положение. При этом суд правомерно указал, что данное Постановление Конституционного Суда РФ не налагает на судебные органы обязанности снижать размеры штрафов во всех случаях. Для принятия такого решения судом истец должен представить соответствующие доказательства тех обстоятельств, на которые он ссылается, и только после их оценки судом, в совокупности с оценкой других обстоятельств дела, такое решение может быть принято.[1] Этот пример отражает основную тенденцию, которая прослеживается в судебной практике: истцы требуют снижения размера наложенного штрафа ссылаясь на позицию Конституционного Суда РФ, а суды правомерно придерживаются позиции, что без соответствующих доказательств снижение размера штрафа на основании одного лишь Постановления Конституционного Суда РФ не возможно. Суды указывают, что уменьшение размера штрафа ниже низшего предела санкции, предусмотренной конкретной нормой, должно происходить с учетом характера совершенного административного правонарушения, имущественного и финансового положения юридического лица, а также иных имеющих значение для дела существенных обстоятельств, и, следовательно, не должно носить произвольного характера и не может применяться автоматически. При этом бремя доказывания соответствующих обстоятельств суды возлагают на истца, который просит снизить размер штрафа.[2] Часто истцы ссылаются на то, что по правилам части 2 статьи 1.7 КоАП РФ Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 17.01.2013 № 1-П подлежит применению судами в обязательном порядке, но такие доводы правомерно отклоняются как неосновательные, так как данное Постановление не является законом, смягчающим или отменяющим административную ответственность или улучшающим положение лица, совершившего административное правонарушение.[3]
Суды указывают, что при отсутствии доводов стороны о необходимости назначения наказания ниже низшего предела и доказательств обоснованности таких доводов, суд по своей инициативе не вправе произвольно пересматривать волю законодателя, установившего минимальный предел наказания и вмешиваться тем самым в полномочия законодательной власти, установившей наказание с учетом степени его общественной опасности в федеральном законе.[4]
При этом ряд судебных решений не содержит никаких мотивов, объясняющих назначение наказания ниже низшего предела, тем более мотивов назначения конкретного размера наказания. В таких судебных решениях обычно исследуется вопрос о малозначительности совершённого деяния, и если оно таковым не признаётся, то назначается наказание ниже низшего предела с учётом позиции Конституционного Суда РФ, и, например, вместо 300 000 рублей назначается штраф в размере 100 000 рублей.[5] Суды при назначении определённого размера штрафа часто ссылаются но то, что штраф в большем размере не позволит достигнуть целей административного наказания. Размер штрафа может снижаться до 50 000 рублей[6], до 30 000 рублей[7]. К примеру, штраф был снижен до 50 000 рублей на том основании, что к ответственности организация была привлечена за предоставление в орган ФАС документов за иные периоды, чем требовал орган ФАС (были представлены документы за более продолжительный период, из которых нельзя было выделить информацию за тот период, который интересовал орган ФАС).[8] До 30 000 рублей был снижен штраф в случае, когда в установленный срок в орган ФАС были представлены не все, но большинство запрошенных документов, а задержка объяснялась большим количеством запрошенных документов.[9]
Нужно отметить, что назначение органом ФАС минимального размера штрафа в 300 000 рублей ещё не свидетельствует о том, что за данное деяние возможно назначить штраф ниже низшего предела санкции. Суды указывают, что наличие смягчающих обстоятельств и отсутствие малозначительности деяния позволяет назначать наказания в виде минимально предусмотренного санкцией, снижение ниже низшего предела требует дополнительных оснований и их доказательств.[10] И суды справедливо указывают, что исходя из Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 17.01.2013 № 1-П, антимонопольному органу и суду предоставляется право на снижение размера административного штрафа ниже минимального размера, установленного ч. 5 ст.19.8 КоАП РФ.[11] Соответственно возможны ситуации, когда именно такой размер штрафа и является справедливым и обоснованным. Уместно будет тут упомянуть, что среди проанализированных актов не было обнаружено ни одного судебного решения, в котором бы обжаловался размер штрафа, который уже был снижен ниже низшего предела антимонопольным органом. То есть, если суды начали активно применять данную позицию Конституционного Суда РФ, то органы ФАС продолжают строго придерживаться тех размеров санкции, которые закреплены в КоАП. В некоторых случаях они даже инициируют попытки пересмотра судебных решений по тем основаниям, что размер штрафа был назначен судом ниже низшего предела, что само по себе не является возможным с их точки зрения.[12]
Есть примеры решений, когда суды отказывались применить позицию Конституционного Суда РФ на том основании, что ссылка на тяжёлое финансовое положение была сделана истцом только в кассационной инстанции, ранее об этом не заявлялось, а суд кассационной инстанции в силу своих полномочий, ограниченных статьей 286 Арбитражного процессуального кодекса РФ, не вправе давать оценку этим доводам.[13] Но нужно отметить, что рассмотрение этого дела в судах первой и второй инстанции состоялось ещё до принятия Конституционным Судом РФ Постановления № 1-П. При этом в аналогичной ситуации некоторые суды не отказывали в удовлетворении заявленных требований, а отправляли дело на новое рассмотрение с рекомендациями учесть при этом положения правовой позиции Конституционного Суда РФ. На новое рассмотрение дело отправлялось по той же причине – невозможность исследовать в суде кассационной инстанции доказательства сложного финансового положения, так как ранее о нём не заявлялось.[14]
Возможность применения данной правовой позиции к иным видам административных правонарушений.
Постановление Конституционного Суда РФ от 17.01.2013 № 1-П предметом своего рассмотрения имело положения ч. 5 ст. 19.8 КоАП РФ. Резолютивная часть решения касается также только ч. 5 ст. 19.8 КоАП РФ. Но при этом нужно отметить, что сама правовая позиция, которая выражена в данном Постановлении, имеет гораздо более общий характер. Такой вывод позволяет сделать анализ аргументации, содержащийся в данном Постановлении. При внимательном прочтении можно прийти к выводу, что Конституционный Суд анализировал возможность назначения административного наказания ниже низшего предела не только применительно к ч. 5 ст. 19.8 КоАП РФ, но и к остальным правонарушениям. Конституционный Суд РФ даже даёт определённые критерии, исходя из которых можно анализировать санкцию любого правонарушения, закреплённого в КоАП РФ. А именно, если значительный минимальный размер административного штрафа в системе действующего правового регулирования, не допускающего назначение административного наказания ниже низшего предела соответствующей административной санкции, не позволяет во всех случаях в полной мере учесть характер совершенного административного правонарушения, имущественное и финансовое положение юридического лица, а также иные имеющие значение для дела существенные обстоятельства и тем самым - обеспечить назначение справедливого и соразмерного административного наказания, то это противоречит Конституции РФ. И хотя итоговый вывод делается в отношении санкции ч. 5 ст. 19.8 КоАП РФ, характер аргументации, теоретически, позволяет распространить данную позиции и на другие случаи.
Судебная практика по данному вопросу противоречива, и выражает в себе два абсолютно противоположных подхода:
Данная правовая позиция применима исключительно к ч. 5 ст. 19.8 КоАП РФ.
Нужно сразу отметить, что данный подход чаще применяется судами второй инстанции, при этом отменяются решения судов первой инстанции, в которых был реализован обратный подход.
Основным аргументом, при таком решении вопроса является то, что предметом рассмотрения Конституционного суда РФ в данном деле являлась проверка на соответствие требованиям Конституции РФ положений ч. 5 ст. 19. 8 КоАП РФ, а не любого состава правонарушения. Следовательно, применение указанной в Постановлении Конституционного Суда от 17.01.2013 № 1-П правовой позиции возможно исключительно в отношении состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 5 ст. 19.8 КоАП РФ.[15] Такой вывод можно сделать, при буквальном толковании данного Постановления.
При этом указанная позиция Конституционного Суда РФ, по мнению судов, определена по итогам правового анализа положений конкретной нормы КоАП РФ (часть 5 статья 19.8 КоАП РФ) и не применима в другой ситуации (так как другие положения КоАП РФ на предмет соответствия Конституции Российской Федерации Конституционным Судом Российской Федерации не проверялись, и возможность применения приведенных выше выводов этого суда по аналогии законом не предусмотрена)[16]. Но в данном случае такой аргумент не соответствует действительности, так как решение Конституционного Суда РФ в большей мере было основано на анализе общих принципов юридической ответственности и реализации этих принципов в действующем законодательстве, и лишь в итоге результаты данного анализа были сформулированы в отношении конкретного состава правонарушения.
Следующий аргумент в поддержку такого решения вопроса заключается в том, что Конституционный Суд РФ ограничил в своем Постановлении возможность назначения наказания в виде административного штрафа ниже низшего предела, установленного законом, только в отношении санкций, установленных частью 5 статьи 19.8 КоАП. Положения части 1 статьи 4.1 КоАП, устанавливающие правило назначения наказания в пределах, установленных законом, предусматривающим ответственность за данное административное правонарушение, противоречащим Конституции Российской Федерации не признаны.[17] Этот аргумент представляется наиболее обоснованным, так как логично объясняет именно такое узкое применение данной правовой позиции Конституционного Суда РФ.
Многие решения содержат обобщение позиций Конституционного Суда, согласно которым публично-правовая ответственность дифференцируется в зависимости от тяжести содеянного, размера и характера причиненного ущерба, степени вины правонарушителя и иных существенных обстоятельств, обусловливающих индивидуализацию при применении тех или иных мер государственного принуждения. При этом дифференциация такой ответственности предопределяется конституционными принципами соразмерности и справедливости, которые в равной мере относятся как к физическим, так и к юридическим лицам (абзац шестой пункта 5 постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 15.07.1999 № 11-П). Но при этом суды отказывают в снижении размера санкции ниже низшего предела указывая, что из текста Постановления № 1-П, в том числе и резолютивной части, следует, что в указанном Постановлении речь идет о применении наказания ниже низшего предела именно по ч.5 ст. 19.8 КоАП[18]. То есть, суды в таких делах указывают на теоретическую возможность и оправданность применения такого института ко всем составам, но в силу положений закона и указания Конституционным Судом РФ только на один конкретный состав они такой возможности не имеют. При этом суды отмечают, что при аналогичных обстоятельствах по другим составам правонарушений единственное, что они могут сделать – это назначить размер наказания соответствующий минимальному пределу, закреплённому в санкции конкретной нормы.[19] А также ссылаются на позицию Верховного Суда РФ, изложенной в абзаце первом пункта 21 Постановления от 24.03.2005 № 5 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях», согласно которой КоАП РФ допускает возможность назначения административного наказания лишь в пределах санкций статей, предусматривающих ответственность за конкретное административное правонарушение, и суд не вправе назначить наказание ниже низшего предела, установленного санкцией соответствующей статьи.[20]
Данного подхода придерживаются и большинство контролирующих органов, которые вправе привлекать к административной ответственности за различные административные правонарушения (например, Ростехнадзор), они придерживаются позиции, что в Постановлении речь идет о применении наказания ниже низшего предела именно по ч. 5 ст. 19.8 КоАП, применение данной позиции в других случаях является незаконным.[21]
Данная правовая позиция применима к любому административному наказанию.
Аргументация судов о возможности такого решения данного вопроса достаточно различна, как и аргументация обратного подхода. Основная цель судов в таких случаях – оправдать возможность широкого понимания позиции Конституционного Суда РФ.
Например, суды указывают, что хотя Конституционный Суд высказал свою позицию в отношении санкции, предусмотренной ч.5 ст. 19.8 КоАП РФ, однако он не исключил возможность применения аналогии с уголовным законодательством ввиду неадекватности санкции характеру и тяжести совершенного деяния, последствия ее применения для юридического лица, что следует из буквального прочтения изложенной позиции.[22] При такой аргументации понятна идея суда, ведь в тексте Постановления № 1-П упоминая о Постановлениях связанных с назначением уголовного наказания Конституционный Суд РФ делает оговорку, что данные правовые позиции могут быть распространены и на административную ответственность юридических лиц, однако с учетом их специфики, как субъектов права. При этом каких-либо указаний на конкретные составы правонарушений не делается. Это ещё раз подтверждает, что итоговое решение в данном Постановлении основано не на особенности ч.5 ст. 19.8 КоАП РФ, а на основаниях, которые в равной степени относятся и к остальным составам.
В других случая суды прибегают к толкованию Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 17.01.2013 № 1-П во взаимосвязи с другими решениями (Постановление КС РФ от 14.02.2013 № 4-П, определение КС РФ от 01.03.2012 № 404-О-О, Постановление КС РФ от 25.04.2011 № 6-П), и приходят к выводу, что его правовая позиция носит общий характер и распространяется на любые административно-деликтные отношения в сфере предпринимательской деятельности, связанные с возможностью назначения административного наказания ниже низшего предела соответствующей административной санкции, до внесения соответствующих изменений в КоАП РФ.[23] То есть они не распространяют данную правовую позицию на любые правонарушения, а только на отношения, связанные с правонарушениями в сфере предпринимательской деятельности.
Также есть случаи, когда суды совмещают оба способа аргументации. Сначала они анализируют сам текст Постановления, указывая, что в пункте 4.2 мотивировочной части Конституционный Суд РФ указал, что если законодатель устанавливает значительные по размеру безальтернативные штрафы, то он должен ввести правила назначения и исполнения административных наказаний, а также критерии, позволяющие надлежащим образом учитывать имущественное и финансовое положение лица, привлекаемого к административной ответственности. Такой учет может осуществляться путем установления:
- "гибкой" дифференциации размера штрафных санкций;
- более мягких альтернативных санкций за конкретные виды административных правонарушений;
- правил замены конкретных санкций более мягкими, включая назначение административного наказания ниже низшего предела.
Применение же в отношении юридического лица административного штрафа, без учета указанных правил и критериев не исключает превращения такого штрафа из меры воздействия, направленной на предупреждение административных правонарушений, в инструмент подавления экономической самостоятельности и инициативы, чрезмерного ограничения свободы предпринимательства и права собственности, что противоречит общеправовому принципу справедливости.
Затем они оправдывают такой подход сложившейся практикой. Но в итоге, после объяснения общего характера правовой позиции Конституционного Суда РФ они делают вывод, что должны применить её по аналогии к иному правонарушению (не к ч. 5 ст. 19.8 КоАП)[24]. Таким образом видно, что суды сомневаются в сути правовой позиции Конституционного Суда РФ, они не могут понять, либо это общая позиция просто имеющая вывод в отношении конкретного правонарушения, либо это позиция в отношении конкретного правонарушения, но из-за схожести с другими составами её можно применять по аналогии. В таком случае встаёт вопрос вообще о возможности применения правовых позиций Конституционного Суда РФ по аналогии. При этом в таких решения прослеживается чёткий критерий, согласно которому суды применяют правовую позицию Конституционного Суда РФ: безальтернативность административного штрафа для юридических лиц и формальный состав административного правонарушения. А то, является ли данное правонарушение совершённым в предпринимательской сфере деятельности или нет, анализу не подвергается. То, что привлекается к ответственности юридическое лицо уже достаточно для судов.
В некоторых случаях суды безосновательно ссылаются на данное Постановление Конституционного Суда РФ, например, апелляционный суд указывает, что в рассматриваемом случае возбуждением дела об административном правонарушении, его рассмотрением и установлением вины лица, его совершившего, достигнуты предупредительные цели административного производства, определенные частью 1 статьи 3.1 КоАП РФ. Наложение в таком случае штрафа в сумме 200 000 руб. имеет неоправданно карательный характер с учетом правовой позиции, изложенной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 17.01.2013 № 1-П. Но после этого констатирует, что поскольку в данном случае установлена малозначительность правонарушения, суд первой инстанции правомерно признал незаконным оспариваемое Постановление управления и отменил его.[25] Хотя правовая позиция, изложенная в данном Постановлении, не относится к малозначительным правонарушениям. Её суть как раз в том, что в действующем законодательстве нет механизма назначения наказания ниже низшего предела санкции, и, таким образом, образуется вакуум между низшим пределом санкции и малозначительностью деяния.
Подтверждение возможности такого подхода можно найти и в решениях судов второй инстанции, так например, можно встретить такую формулировку в текстах решений: «В материалах дела отсутствуют документы, свидетельствующие о наличии обстоятельств, изложенных в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 17.01.2013 №1-П»[26]. Данное дело касалось привлечения к ответственности по ст. 14.31 КоАП. То есть многие такие дела хоть и заканчиваются отказом истцу в удовлетворении требований, но не на том основании, что данная позиция Конституционного Суда РФ неприменима в данном деле.
В итоге данная позиция применялась судами первой инстанции при назначении наказания по следующим составам правонарушений: ч. 12, ст. 19.8[27], ч. 1, ст. 15.9[28], ч. 4 ст. 20.4[29] и другим.
Таким образом в результате проведённого мониторинга правоприменения можно сделать следующие выводы:
1) Применение правовой позиции изложенной в Постановлении Конституционного Суда РФ от 17.01.2013 № 1-П в делах по ч. 5 ст. 19.8 находит своё отражение исключительно в судебных решениях. Для применения этой правовой позиции суды используют критерии как указанные в Постановлении, так и собственные, полученные путём толкования Постановления Конституционного Суда РФ. Активного применения данной позиции антимонопольными органами выявлено не было.
2) Применение правовой позиции изложенной в Постановлении Конституционного Суда РФ от 17.01.2013 № 1-П в делах по иным правонарушениям широко распространено в судах первой инстанции. Основанием для этого является возможность толкования правовой позиции Конституционного Суда РФ в качестве общего подхода.
3) В судах второй инстанции применение данной правовой позиции к иным составам правонарушений, в большинстве случаев, признаётся невозможным. Такой подход оправдан с точки зрения действующего законодательства, а также итоговым выводом Конституционного Суда РФ в данном Постановлении. В ином случае останутся открытыми вопросы о том, на каком основании применять данную позицию к другим правонарушениям, как без законодательного дозволения назначать наказания ниже низшего предела, возможно ли наделить такими полномочиями другие органы (аналогично антимонопольным органам) и т.д.
Список проанализированных судебных актов:
1. Постановление Арбитражного суда Кировской области от 31 мая 2013 года по делу № 44А-155-2013;
2. Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 20 мая 2013 года по делу № А34-6103-2012;
3. Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 06 мая 2013 года по делу № А46-31849-2012;
4. Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 06 мая 2013 года по делу № А70-162-2013;
5. Постановление Восьмого Арбитражного апелляционного суда от 08 июля 2013 года по делу № А70-11742-2010;
6. Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 29 апреля 2013 года по делу № А46-31553-2012;
7. Постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 24 мая 2013 года по делу № А62-3192-2011;
8. Постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 31 июля 2013 года по делу № А06-1947-2013;
9. Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 01 марта 2013 года по делу № А40-120717-2012;
10. Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 27 июня 2013 года по делу № А55-1827-2013;
11. Постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 05 августа 2013 года по делу № А11-6026-2012;
12. Постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 22 июля 2013 года по делу № А38-1816-2013;
13. Постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 01 августа 2013 года по делу № А27-1468-2013;
14. Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 14 февраля 2013 года по делу № А50-21094-2012;
15. Постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 06 февраля 2013 года по делу № А74-4799-2012;
16. Постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 17 мая 2013 года по делу № А33-1015-2013;
17. Постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 30 августа 2013 года по делу № А69-802-2013;
18. Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 26 апреля 2013 года по делу № А56-71828-2012;
19. Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 10 апреля 2013 года по делу № А79-8145-2012;
20. Постановление ФАС Дальневосточного округа от 09 апреля 2013 года по делу № А51-20080-2012;
21. Постановление ФАС Московского округа от 17 мюля 2013 года по делу № А40-142084-2012;
22. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 26 июня 2013 года по делу № А56-54918-2012;
23. Постановление ФАС Уральского округа от 31 мая 2013 года по делу № А50-21094-2012;
24. Постановление Четвёртого арбитражного апелляционного суда от 29 июля 2013 года по делу № А19-18711-2012;
25. Постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 14 мая 2013 года по делу № А05-143-2013;
26. Постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18 июня 2013 года по делу № А66-1155-2013;
27. Постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21 мая 2013 года по делу № А66-318-2013;
28. Постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 22 июля 2013 года по делу № А66-15040-2012;
29. Постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 22 января 2013 года по делу № А66-10237-2012;
30. Постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 30 мая 2013 года по делу № А66-15098-2013;
31. Решение Арбитражного суда Архангельской области от 05 августа 2013 года по делу № А05-7044-2013;
32. Решение Арбитражного суда Белгородской области от 06 августа 2013 года по делу № А08-2446-2013;
33. Решение Арбитражного суда Волгоградской области от 08 мая 2013 года по делу № А12-5740-2013;
34. Решение Арбитражного суда Калужской области от 19 августа 2013 года по делу № А23-2520-2013;
35. Решение Арбитражного суда Красноярского края от 14 июня 2013 года по делу № А33-5699-2013;
36. Решение Арбитражного суда Московской области от 22 апреля 2013 года по делу № А41-42235-2012;
37. Решение Арбитражного суда Московской области от 23 апреля 2013 года по делу № А41-42234-2012;
38. Решение Арбитражного суда Республики Карелия от 01 июля 2013 года по делу № А26-3419-2013;
39. Решение Арбитражного суда Ростовской области от 08 августа 2013 года по делу № А53-9627-2013;
40. Решение Арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 05 августа 2013 года по делу № А56-14209-2013;
41. Решение Арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 26 марта 2013 года по делу № А56-70396-2012;
42. Решение Арбитражного суда Смоленской области от 26 августа 2013 по делу № А62-3226-2013;
43. Решение Арбитражного суда Смоленской области от 10 июня 2013 года по делу № А62-1550-2013;
44. Решение Арбитражного суда Смоленской области от 21 июня 2013 года по делу № А62-1585-2013;
45. Решение Арбитражного суда Смоленской области от 23 мая 2013 года по делу № А62-3185-2012;
46. Решение Арбитражного суда Смоленской области от 27 мая 2013 года по делу № А62-1244-2013;
47. Решение Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа от 20 мая 2013 года по делу № А75-946-2013;
48. Решение Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа от 28 февраля 2013 года № А75-10879-2012;
49. Решение Арбитражного суда Ярославской области от 10 июля 2013 года № А82-6193-2013;
50. Решение Арбитражного суда Ярославской области от 26 июня 2013 года по делу № А82-6252-2013.
Руководитель экспертной группы, Белов С.А.
к.ю.н., доцент
[1] Постановление Восьмого Арбитражного апелляционного суда от 08 июля 2013 года по делу № А70-11742-2010
[2] Постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 06 февраля 2013 года по делу № А74-4799-2012
[3] Постановление ФАС Московского округа от 17 мюля 2013 года по делу № А40-142084-2012
[4] Решение Арбитражного суда Московской области от 22 апреля 2013 года по делу № А41-42235-2012
[5] Постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 31 июля 2013 года по делу № А06-1947-2013
[6] Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 27 июня 2013 года по делу № А55-1827-2013
[7] Постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 30 августа 2013 года по делу № А69-802-2013
[8] Постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 17 мая 2013 года по делу № А33-1015-2013
[9] Постановление ФАС Северо-Западного округа от 26 июня 2013 года по делу № А56-54918-2012
[10] Постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 22 июля 2013 года по делу № А38-1816-2013
[11] Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 01 марта 2013 года по делу № А40-120717-2012
[12] Постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 30 августа 2013 года по делу № А69-802-2013
[13] Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 10 апреля 2013 года по делу № А79-8145-2012
[14] Постановление ФАС Дальневосточного округа от 09 апреля 2013 года по делу № А51-20080-2012
[15] Постановление Арбитражного суда Кировской области от 31 мая 2013 года по делу № 44А-155-2013
[16] Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 20 мая 2013 года по делу № А34-6103-2012
[17] Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 06 мая 2013 года по делу № А46-31849-2012
[18] Решение Арбитражного суда Волгоградской области от 08 мая 2013 года по делу № А12-5740-2013
[19] Постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 14 мая 2013 года по делу № А05-143-2013
[20] Постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 22 июля 2013 года по делу № А66-15040-2012
[21] Постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21 мая 2013 года по делу № А66-318-2013
[22] Решение Арбитражного суда Белгородской области от 06 августа 2013 года по делу № А08-2446-2013
[23] Решение Арбитражного суда Ярославской области от 26 июня 2013 года по делу № А82-6252-2013
[24] Решение Арбитражного суда Ярославской области от 10 июля 2013 года № А82-6193-2013
[25] Постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18 июня 2013 года по делу № А66-1155-2013
[26] Постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 24 мая 2013 года по делу № А62-3192-2011; Постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 05 августа 2013 года по делу № А11-6026-2012
[27] Постановление Арбитражного суда Кировской области от 31 мая 2013 года по делу № 44А-155-2013
[28] Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 20 мая 2013 года по делу № А34-6103-2012
[29] Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 06 мая 2013 года по делу № А46-31849-2012
